Разведка боем

Эта мысль вдруг отозвалась тошнотным чувством внизу живота. Еще вчера ему и в голову не пришло бы, что можно рассчитывать сыграть даже не против, а просто отдельно. Что же изменилось теперь?

«А ведь изменилось», – подумал Агранов. Он еще не знал, кто повлиял на него сильнее – полусумасшедший профессор Удолин, частнопрактикующий маг, или мысли о тех неведомых людях, в логово которых он послал своего лучшего агента.

«Они не отсюда» – что-нибудь да значит это выражение?

ГЛАВА 19

Вечером в комнате с занавешенным окном Новиков развернул перед капитаном Басмановым сложенный гармошкой общий план Кремля и предложил на досуге подумать о вариантах действий, если вдруг появится необходимость захвата данного объекта наличными силами. Прикинуть состав и задачи боевых групп, ожидаемую потребность в боеприпасах и снаряжении, рассчитать по времени фазы операции.

Басманов, приподняв бровь, какое-то время молча смотрел на Андрея, постукивая папиросой о край заменяющей пепельницу консервной банки, потом произнес с неопределенной интонацией:

– Я всегда считал, что вы человек рисковый, Андрей Дмитриевич. Однако не до такой же степени! Ваш замысел я вроде бы понимаю. Не тут ли клад спрятан, о котором вы на корабле говорили? А что же до естественного конца большевиков подождать не хотите? Недолго уже, кажется. Или не уверены? Сроки какие-нибудь поджимают?

Новиков снова, в который уже раз, удивился, насколько «несвоевременный» человек этот гвардейский капитан. Самый ему близкий из всех офицеров батальона по интеллектуальному уровню и типу психики, словно действительно родом из середины двадцатого века, а не конца девятнадцатого. И в то же время таящий в глубине души какие-то совсем чуждые Андрею черты. В том ли дело, что представляет он совсем другую генетическую ветвь русского народа, связан эйдетической памятью с пресловутым оппонентом Ивана Грозного князем Курбским и его соратниками?

– Впрочем, не мое это дело. – Басманов моргнул, глаза его вновь стали спокойно-безразличными. – Договор я помню. Только вы уж, пожалуйста, уточните – подумать на досуге или вплотную заняться подготовкой операции? Для меня тут есть разница.

– Второе. Однако хотелось бы сначала узнать ваше личное мнение. До того, как приказ отдать.

– Задача сложная, конечно, но с нашим снаряжением и подготовкой выполнимая. Правда, если ее предстоит выполнять мне, считал бы целесообразным согласовать начало действий с генеральным наступлением на Москву. И суматохи у красных побольше будет, и в осаде меньше сидеть придется.

– Вы были бы совершенно правы, Михаил Федорович, но при двух условиях. Если генеральное наступление вообще в этом году начнется, в чем я пока до конца не уверен. И если бы нам знать подлинные оборонительные планы красных. А вдруг с началом наступления Московский гарнизон займет позиции на внутренних обводах, в том числе по бульварам и непосредственно на Кремлевских стенах? Вот тогда захватить их без шума будет действительно трудно. И еще – правительство Совдепов наверняка предусматривает возможность эвакуации. А вот это как раз неплохо бы предотвратить…

– Ах, даже таким образом? – с очевидной заинтересованностью сказал капитан. – То есть в случае успеха длительная оборона Кремля не является обязательной? – На его губах появилась недобрая усмешка. Что тоже было неожиданным, поскольку Басманов казался Новикову человеком, удивительно для своего нынешнего положения и биографии мягким и неозлобленным. Отнюдь не забывшим, что такое дворянская и офицерская честь.

– В тактическом смысле, конечно, выгоднее бы удержать Кремль до подхода главных сил. А в политическом – нет, не является. Если сумеем сделать то, на что вы, кажется, намекаете.

– А я, знаете ли, Андрей Дмитриевич, как-то так полагал, что вы всякими либеральными идейками увлекаетесь. Насчет Гаагских конвенций, правосудия и прочей ерунды.

– Ошиблись, получается, господин капитан?

– Тем лучше, Андрей Дмитриевич, тем лучше… Да, вот еще что я вам хотел сказать. Сейчас это приобретает особую важность. Надо вам с Александром Ивановичем отсюда уходить…

Слова Басманова настолько точно совпали с их собственными рассуждениями, что Андрей понял – время действительно пришло.

– Ежели что случится, когда вас здесь не будет, – ничего страшного. Наше дело солдатское. Прорвемся и красных накрошим бессчетно. А вот если, не дай бог, вы под пулю попадете, я и не знаю… – Капитан спохватился, что слова его могут быть истолкованы как слишком подобострастные, и он, как сумел, поправился.