Разведотряд

— Was Sie hier… Что вы здесь расселись, Фриц, какого?! — и то ненадолго.

— Roten Armee… Romanoff… — только и выдавил из себя злосчастный Фриц, упершись лбом каски в гравий садовой дорожки и зажимая живот руками. Сквозь пальцы сочилась кровь. Но двоих незнакомых эсэсовцев в полевой форме, фельдграу, нигде уже видно не было…

Ещё веселее пошла пропаганда, когда окна на втором этаже дворца хором грянули вступительное туше: «Марша артиллеристов» — «Сталин дал приказ!» — и брызнули крупным стеклянным градом из белых известковых облаков, быстро почерневших от примеси дыма. Покатился, прирастая всё новыми взрывными аккордами, гром, пригибая и усаживая на корточки всех в округе. Так, что заглохла даже механическая сирена в руках наблюдателя-часового на крыше, на площадке зенитного автомата-спарки. Увернуться от обломков оконных рам, пылающих обрывков гардин и от мраморных бюстов, стало куда как более важной задачей, чем розыски переодетых диверсантов, которые вроде бы где-то здесь, и даже кто-то их видел уже…

Новик с Романовым почти безнаказанно достигли цели, намеченной старлеем минуту назад. Разве что спорол осколок стекла треугольную нашивку унтера с рукава у Новика, когда над головой вырвался дымно-огненный протуберанец из окна кухни, вышвырнув заодно и визжащий ком поварского окровавленного тряпья с мясом…

— Там, сзади, лестница есть пожарная! — прохрипел Саша, обернувшись на мгновение к Царю…

Стрелялки-догонялки

Гоняться за BMW, чертившим пьяные зигзаги по клумбам и аллеям перед балюстрадой Гелек-Су, и впрямь было не так-то просто. То и дело приходилось проламывать шпалеры стриженого кустарника, залегать в гипсовых раковинах фонтанов, благо пересохших и полных давней мёртвой осенней листвы, перепрыгивать через трупы в чёрных и серых мундирах.

Войткевич, выкручивая правой рукой руль и одновременно волей-неволей акселератор, левой умудрялся ещё огрызаться короткими очередями от эсэсовцев, то и дело пересекавших его и без того замысловатую траекторию. Да ещё и распевал что-то дурным злым криком, привлекая к себе внимание…

Из экстерьера в интерьер…

«Так это ж сзади? А тут?» — хотел было переспросить насчёт пожарной лестницы Колька Царь. Но старший лейтенант уже нырнул в дым, струившийся из вышибленного взрывом окна.

«А тут» оказалось, есть: лестничные марши сквозного, на все три этажа, чёрного хода — для разноски завтраков по номерам и ресторанных заказов. И оканчивались они под люком на чердак. Так что памятливый Саша Новик знал что делать и знал где. Милосердно запрокинув за перила бледного парнишку арийской белобрысины с баттерфляем на официантской манишке («Ich nicht der Militär! — Не военный, мол… Вижу…»), они добрались до люка. И уже через минуту прыжков через балки перекрытия и ныряния под стрехи в пыльных чердачных сумерках, оказались у низкой дощатой дверцы, которую Новик, не замешкавшись, выбил сапогом.

Радость наблюдателя-часового, вцепившегося в ажурную ковку ограды, как в обломок «Титаника», была бесконечной (лихорадочная тряска от взрывов старинной кровли — уже отшелушились и улетели вниз сотни черепиц — и так пропитала бельё бедняги холодным потом… А тут если и не смена, то хоть не в одиночку помирать!), но — скоротечной. Едва ответив на приветствие: «Хайль!» — довольно странным: «Geh' zu Höhle…», то есть «Да пошёл ты…», — один штурман СС принялся деловито расчехлять зенитную спарку. А другой схватил наблюдателя за мотню, раньше, чем тот успел потянуться за маузером, прислонённым к стереотрубе, и поднял одним рывком.

…и обратно

С ворохом листвы, набившейся в водосток, и с фрагментом кованого узора тонкоголосо вопящий на лету наблюдатель изрядно напугал дежурного повара, выглянувшего в то же выбитое окно кухни, чтобы позвать караульных:

— Hier zwei der… Тут двое подозрительных! Наверх побежали!

— И чуть не сломали шею Адаму! — подсказал сквозь надсадный кашель кто-то изнутри.

— И боюсь, что не только Адаму… — осторожно, прикрывшись разделочной доской, выглянул повар за подоконник, где торчали задранные врозь сапоги наблюдателя…

Экстерьер и даже крыша

Услышавший повара начальник караула роттенфюрер СС Пехвогель отреагировал сколь моментально, столь и неловко, — в соответствии с фамилией. Растолкав-распределив подчинённых, — кому догонять наглого бородатого партизана, завернувшего на мотоцикле за угол хозяйственного блока, кому: «За мной! Schnell!» — Пехвогель прямиком, как в лобовую атаку, бросился на крик из окна кухни. Просторную клумбу он и ещё полдюжины эсэсовцев проскочили с божьей помощью и довольно резво.

Но именно в этот момент Саша Новик наконец-то нашёл и выбил стальную шпильку запора, моментально превратив зенитную спарку в двуствольный станковый пулемёт крупного калибра. Только покрутить рукояткой горизонта и…