Разведывательная деятельность офицеров российского Генерального штаба на восточных окраинах империи во второй половине XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова)

Здесь я представился прежде всего сослуживцам: старики ушли почти одновременно с прежним начальником края. Теперь все новые, за малыми исключениями. Из офицеров Генерального] штаба я познакомился с капитаном бароном фон Клодт[121], вр[еменно] исполняющим] обязанности] старшего адъютанта и причисленного к Генеральному] штабу, только что окончившим Академию Генерального] штаба полевой конной артиллерии капитаном бароном Майдель[122]

 и л[ейб]-гв[ардии] Конно-гренадерского полка штаб-ротмистром Орановским[123]; затем ст[аршим] адъютантом по хозяйственной части штабс-капитаном Шишкиным и др. Приняли меня очень приветливо и радушно. Около полудня прибыл в штаб и начальник его, г[енерал]-м[айор] Федоров[124]

, почтенный седовласый старик, назначенный уже по выбору Куропаткина. Я представился начальнику штаба и вручил ему мой рапорт о прибытии и документы. Он поинтересовался моей службой, поговорил несколько о большом количестве дел и об отсутствии опытных работников в штабе, а затем отпустил меня представиться начальнику Области.

Дом начальника края очень скромен с виду, но довольно удобный внутри. Тяжелая сторона его постройки – совершенно нетерпимая конструкция в жарком климате: железная двускатная крыша, толстые стены из кирпича, долго удерживающие тепло, небольшие сравнительно окна и отсутствие электрической вентиляции. В таком доме летом невыносимо жарко даже при всех открытых окнах и дверях.

Яков Дмитриевич Федоров

Ждать в приемной пришлось долго, так как у начальника края кто-то был с докладом. Разговаривал с адъютантом его сотником Ал. В. Поповым: он окончил Академию по II разряду и, надеясь скоро попасть в Генеральный] штаб, принял предложение Ку[ропатки]на занять у него место личного адъютанта, обещая ему в будущем и дальнейший ход.

Наконец, докладчик вышел, и я мог представиться начальнику Области. Он выслушал мой рапорт, с удовольствием принял орт меня мой новый печатный труд, законченный в Тифлисе, – «Северный Азербайджан» – 45- стр. с картой этой страны. Затем поговорил о предстоящей мне работе, которой очень много, а исполнителей не хватает даже на самые важные и срочные дела. Время приближалось к завтраку, и он меня пригласил в столовую, где мы втроем с А.В. Поповым и подкрепились.

Отпустил он меня любезно, дружески, но тон держал важный и наставительный, как бы давая понять, что не на Кавказе была настоящая работа, а вот здесь и под его руководством. Спросил, где я устроился и посоветовал поскорее найти себе квартиру и уже сразу прочно осесть на месте. Кажется, в этот день я больше нигде не был, но разыскал только своего знакомого горного инженера Льва Ивановича Цимбаленко[125], который поступил вольноопределяющимся в один из местных стрелковых батальонов, исполняя в то же время и службу по орошению в крае. Это устроил ему сам А.Н. Куропаткин, предоставляя возможность отбыть вольноопределяющимся воинскую повинность и не теряя для Области крайне нужного инженера. Мы с Л.И. скоро отыскали целый отдельный дом, только что выстроенный одним из чиновников на даровом участке земли, взяли в аренду по контракту и стали там устраиваться. Трудно было с мебелью, но мы кое-как обзавелись самым необходимым, и я тут с ним и вселился. С этого времени мы жили вместе несколько лет, не меняя квартиры.

Питались мы у себя дома. У меня был постоянный вестовой-стрелок, по рекомендации которого мы наняли русскую женщину Катерину (лет 40), вдову какого-то одиночки-переселенца, умершего здесь в крае от лихорадки. Эта почтенная женщина оказалась честной и заботливой, а в общем, недурной кухаркой. Нам было достаточно этих услуг, и мы очень мало заботились о каких-либо других удобствах и лишнем комфорте, так как по ходу и темпу жизни часто приходилось быть в разъездах. Первые два месяца моей новой службы протекли в чисто штабной работе, которая оказалась очень интенсивной.