Разводящий Апокалипсиса

— Я предпочел бы окончательную победу, — ответил Валентин. — Мне уже порядком надоело раз за разом предотвращать всемирные катастрофы!

— Надоело или нет, — угрюмо ответил Акоста, — вам все равно придется это делать.

Придется, мысленно согласился Валентин. Теперь уж не отвертишься. Но как только я закончу это долбаное Пророчество, Временем Темных Сил займется самый серьезный комитет за всю историю Эбо. Комитет под моим руководством!

Ой, что это я такое думаю, опомнился Валентин. Туда же, шкуру неубитого медведя делить. Сперва Пророчество выполни, герой-спасатель!

— Понятно, — сказал Валентин, поднимая со стола листок бумаги и складывая его вчетверо. — Значит, на две напасти — два спасателя? Ваша забота — Время Темных Сил, моя — всеобщее позеленение? Отлично. Ужаснуться мы с вами ужаснулись, теперь можно и к практическим вопросам перейти. Как вы думаете, устранение Эриоха поможет мне предотвратить катастрофу?

— Не знаю, — покачал головой Акоста. — Лично я не вижу смысла убивать Эриоха. В Пророчестве упомянуты «два колдуна», которых Фалеру, по всей видимости, предстоит уничтожить. Если один из них — Эриох, убить его дозволено лишь Фалеру. Любой другой убийца столкнется не только с Эриохом, но и с самим Пророчеством. Честно говоря, я не настолько силен, чтобы выполнять чужое предназначение.

— Тут все понятно, — кивнул Валентин. — Но все-таки: может ли это случиться, — он помахал листком, — если Эриох будет мертв?

— Может, — кивнул Акоста. — Представьте себе, что произойдет, когда вы станете убивать Эриоха. Он будет защищаться, составит мощное заклинание, призовет на помощь Перстень…

— Перстень? — удивился Валентин. — Перстень-то у него откуда?

— В настоящее время, — сказал Акоста, — армия Эриоха разбивает лагерь в десяти лигах от Храма Вечности.

— Вы хотите сказать, — воскликнул Валентин, — что Перстень?..

Он замолк на полуслове. Ответ выплыл из памяти раньше, чем Валентин успел сформулировать вопрос. «Последний талисман из четырех, сокрытый Вечностью, вновь обретет свободу, и сможет выбирать себе раба». Катрен Марвуда, верховного жреца этого самого Храма Вечности.

— Перстень, — сказал Акоста, — будет у Эриоха уже к середине ночи.

Середина ночи, подумал Валентин. Это еще очень не скоро.

— Понятно, — сказал он. — А если я успею напасть на Эриоха раньше?

— Тогда, — пожал плечами Акоста, — вместо зеленой катастрофы может случиться синяя. А может и не случиться. Я не знаю, какие пророчества получил Эриох.

— Однако вы неплохо осведомлены о местонахождении Перстня, — заметил Валентин.

Акоста пожал плечами:

— Я видел его в Храме Вечности. Марвуд просил меня забрать Перстень с собой, но я отказался. Ему уготована иная судьба.

— Но как Перстень оказался в Храме Вечности?! — задал Валентин давно висевший на языке вопрос. Вместе с большинством экспертов Управления он полагал, что после смерти Алефа Перстень достался Детмару. Но Детмар никогда не имел ничего общего с Храмом!

— Марвуд сказал, что Перстень сам перенесся в храм, — ответил Акоста. — Долгое время Марвуд хранил это в тайне. Потом он прочитал свои катрены и лишился покоя.

— Еще бы, — усмехнулся Валентин. — Талисман, выбирающий себе раба — не самое приятное приобретение. Кстати, а что еще сказано в катренах Марвуда? — полюбопытствовал Валентин.

— Об этом вам расскажет сам Марвуд, — ответил Акоста. — Второй его просьбой было разыскать Фалера и пригласить его в Храм. Точнее, проводить в Храм.

Валентин пожал плечами. Это мы уже проходили. Вообще, это их Время Темных Сил куда больше напоминает дикую охоту на Фалера.

— Означает ли это, — спросил Валентин, — что мы отправимся в Храм вместе?

Акоста покачал головой:

— У каждого из нас свой враг, Фалер. У нас нет времени на ссоры. Я передал вам просьбу Марвуда; думаю, этого достаточно.

— Похоже на то, — усмехнулся Валентин. — Объясните только, зачем я Марвуду понадобился. Уж не собирается ли он принести меня в жертву Вечности?

— Он собирается понять, кто вы такой, — ответил Акоста. — У вас нет выбора, Фалер. Ваше появление в Храме предсказано Пророчеством. Единственное, что беспокоит Марвуда — упоминание о вашей черной душе.

Валентин фыркнул.

— Я же пришелец! Откуда у меня душа?

— Спросите об этом Марвуда, — пожал плечами Акоста.

Понятно, какой Марвуду достался катрен, подумал Валентин. Вот будет потеха, когда он попробует отловить Емая у меня в черепушке. Битва ментальных ящеров…

— Ну хорошо, — сказал Валентин. — Значит, силком вы меня в Храм не потащите?

Акоста отрицательно покачал головой.

Надо же, какими разумными могут быть великие маги, подумал Валентин. Особенно во времена Темных Сил.

— Тогда придется мне самому, — сказал Валентин, разводя руками. — Только еще один вопрос, напоследок. Я все-таки никак не соображу — как же мне предотвратить эту чертову катастрофу?

— Это вопрос? — уточнил Акоста.

— Еще какой вопрос! — воскликнул Валентин.

— Так же, как и предыдущую, — ответил Акоста, неожиданно для Валентина подаваясь вперед. — Пробуйте все подряд, что-нибудь да получится. Это же уникальное событие, какие тут могут быть стандартные решения!