Реализация

— Вот, значит как! — Взрычал Талик, поднимаясь с лавки. — Я всегда подозревал, что ты мне изменяешь! С ней!

Самураи опять «ухх-нули». Ну, ещё бы! Такая сцена! Силь и впрямь ревновала — никаких игр. Лучше бы она тоже что-нибудь сказала для пущей убедительности, но тут опять появилась мультяшная попаданка с двумя корзинами еды сразу. Она протиснулась мимо застывшей Силь. Кавайная качнулась, очнулась, гордо развернулась и ушла, откуда пришла. Нальдо совсем сник, но не забыл прожечь Талика ненавидящим взглядом. Взгляд ничего хорошего не обещал. Ну, и ладно. Не убьёт же!

Между тем, японистая девчонка прямо-таки семафорила глазами, намекая, что и рис кончился, и куры все убиты, и пора бы уже гостям уложить продукты и посетить её хибару для дальнейшей беседы. Это неумное создание выглядело настолько неестественно, а вело себя так нервно, что самураистые попаданцы зашевелились. Талик слишком поздно понял, что своими играми почти убедил их в том, что его конвоир — возможно, попаданец. Или, что еще хуже — Охотник, но такой, которого вполне можно случайно принять за своего. После устроенного спектакля — точно можно. О том, как радостно здесь встречают представителей власти, Талик вспомнил сразу же, как только услышал противный шелест мечей, покидающих ножны. Демонически прекрасный писатель Золотов как-то совсем забыл, что в Мутном Месте в дело могут пойти не только кулаки, но и острые железные предметы.

Бутончик внутри захлёбывался запредельным ужасом, и ни Витольд, ни оборотень не могли избавить писательскую голову от приступа паники.

Два самурая рванулись вперёд. Тяжеленные крылья не способствовали ни прыти, ни разворотливости, поэтому пока Талик их складывал, да пока тянулся к рукояти своего заплечного меча, левое крыло ему ловко укоротили на десяток перьев. Хорошо, что только перьев. И ни один японистый гад даже «банзай» перед нападением не крикнул. По-японски раскланиваться тоже никто не собирался. Самураи слажено отпрыгнули и приготовились ко второй атаке.

Ничего себе, еды купили! Талику удалось лишь на мгновение удивить противников своим двуручным огрызком и джигитским кинжалом — не больше, чем на секунду.

Джедай-предводитель держался позади боевой шестерки и плевался японскими командами, хотя, может, он и матерился, кто этот японский разберёт… Мультяшная трактирщица рванула в дом, а вот конвоир оказался на удивление вооружённым. У Нальдо невесть откуда взялись два ножа изрядной длины. В сапогах он их прятал, что ли?

Самураи распределились по трое на каждого гостя. За эльфа Талик не переживал — остроухий точно справится с попаданцами, а вот за себя не ручался. Боевые искусства существовали только в мечтах писателя Золотова, да и то как-то очень смутно. Все эти «перетёк в стойку», «парировал удар», «сделал ложный выпад» и прочую боевую лихость Талик либо нагло списывал у коллег по цеху, либо черпал на сайтах реконструкторов.

— Бормотун! — Писатель Золотов решил, что без магической помощи никак не обойтись, и спаси Господи этого мага, если он не в силах её оказать! — А ну колдани на них «нипадетски»! — Мысленно перешёл Талик на «олбанский». — Витольд, заткни Бутончика, чтобы не пищал! Витас, смотри — мясо! Много мяса и оно — наглое! — Раззадоривал сущностей Талик.

Маг молчал, но в организме что-то шевелилось.

Тройка самураев резво прыгнула вперёд, Талик отшатнулся и отмахнулся мечом как палкой, а заодно и крылом. В воздухе закружились перья. Перья падали, превращаясь на лету в мелкие голубые цветочки. «Незабудки!» — ошалело отметил про себя писатель Золотов. Но и осыпанные незабудками враги не остались равнодушны к цветочному дождю. Они даже подались назад от неожиданности, и не только те трое, что нападали на Талика. Троица, атаковавшая эльфа, тоже отпрянула.

Талик тряхнул крыльями, породив ещё один незабудковый смерч, и почувствовал небывалое облегчение. Со следующим взмахом крыльев он свечой взмыл вверх, разметав соломенную крышу навеса. Сверху поле боя выглядело потрясающе! Самураи и их джедай копошились в соломе, припорошенные цветочками. Даже эльфу цветов досталось. Кабы не мечи и гнусные намерения местных жителей, картина была бы…

— Цветение голубой сакуры! — Презрительно прорычал Витольд.

— А что эти японские пейзане на нас так смотрят? — Задал разумный вопрос Бутончик. Действительно, самураи забыли про эльфа и, задрав головы, с восторгом смотрели на парящего над двориком Талика.

— Магически обострившаяся склонность к созерцанию. — Снисходительно откликнулся Бормотун.

— И наша способность к мимикрии, усиленная феромонами. — Деловито пояснил возникший из небытия Горгуль. — Агрессия противника была перенаправлена в область плотских желаний…

Маг подхватил тему и закончил в стиле лектора:

— Путём преобразования нашего облика в наиболее привлекательный тип личности.

— И долго моя личность будет тут воздушный шарик изображать? — Озаботился Талик своим странным состоянием: и не взлететь, и не упасть.

— А пока эльф полоумных самураев не повяжет. — Спокойно ответил маг.