Реализация

С боёвками у классиков оказалось хуже некуда. Все дуэли отмели сразу. Это разве бой? Один пиф-паф и «погиб поэт невольник чести». Болконский с бомбой тоже не подошёл — фаербол в приличном произведении взрывается сразу и жертва не успевает ни свою жизнь как в кино посмотреть, ни выжить. Хотя Талик был не против долгострадающего обожженного фаерболом светлого эльфа, которого везут к родне на телеге… равно как не против невесты этого погорельца, которая сбежала с тёмным, пока жених поджаривался. Но уж больно нудно. Хотя, сцена с дубом для светлых ельфей — самое то. Разговор с деревом, практически. Но весь обожаемый Баськой сюжет летел в тартарары без сопутствующих психологических соплей. А магия вычурный психологизм и вовсе убивала. Конечно, проработать и доработать было можно… Но только не для одной посиделки у костра, а для серийного чтения, вечеров на шесть. Размерчик великоват. В общем, из всех динамичных боёвок лучшей была признана Бородино. «Звучал булат, картечь визжала, рука бойцов колоть устала, и ядрам пролетать мешала гора кровавых тел…» Демон чуть его рукой не схватился за сердце от восторга!

Но, опять-таки, сложность с текстом заключалась в размере, только теперь уже поэтическом. Конечно же, стихи Талик помнил куда лучше, чем прозу. Но такие длинные помнил кусками, а допридумать сходу остальное и переделать в том же стиле было никак невозможно. С самого начала не задалось. «Скажи-ка, дядя…» И никто кроме дяди, ну, ладно. «Ведь не даром… и что-то там спаленное пожаром…» Единственное, что хорошо вписывалось в тему: «Да-а, были эльфы в наше время… Не то, что нынешнее племя. Богатыри! Не — Вы!». Правда, после такого заявления Бормотун гарантировал потерю аудитории. Хорошо, что у Талика ассоциативный ряд был богатым, а школьные годы прошли не зря:

— «Песнь про царя Ивана… то есть, про Тёмного Властелина, Младшего назгула и удалого хоббита Фродо Бэггинса»!

— А сможешь? — Усомнился Витольд.

— Вполне, — заверил Талик. — Там же вольный стиль, без рифмы, главное в ритм уложиться. Где не помню текст — там придумаю. Про то как «начали мы на старинный лад» можно пропустить и сразу перейти к пирушке в хоромах Ивана Грозного… То есть, Тёмного Властелина. Дальше пока придумывать не буду. А то всё будет слишком гладко и складно, как у писателя. Поэтому подсказывать по ходу дела должны все. Шероховатости для конспирации не помешают.

— А эльфы где? — Не унимался Бормотун.

— Да вон, костер разжигают… Ого, задумался совсем. Пора возвращаться!

— Да не ельфы, а эльфы! В тексте?! — Маг и впрямь взял на себя роль критика.

— Засуну куда-нибудь. — Текст у Талика уже сам собой начал складываться, не расплескать бы. А то, бывает, родится что-нибудь удачное, а потом сразу забывается. — Пусть молодая жена Калашникова… тьфу, Сумкинса-Бэггинса и будет эльфийкой. Светлой. Тёмным понравится!

— Да-а… Порнографию для зоофилов писать не пробовал? — Не удержался Бормотун. — Ну, ладно, писателю виднее. А ничего, что персонажей опять три: купец, его жена и опричник?

— Назгул, а не опричник! — Поправил демон. — Идея замечательная! Так этим ельфям и надо! Ха-ха, жена хоббита! — Радовался коварный. — Берем дрова и идём к костру.

— Ага, а то всё без нас съедят! — подтвердил вечно голодный оборотень.

К костру Талик пришёл с целой березой, которую он просто выломал, чтобы не возвращаться с пустыми руками. Его конь уже стоял на четырёх ногах. С конем опять не разобрался — откуда у него зубы? Но это успеется. Главное, чтобы публика преждевременно спать не отправилась.

Публика уважительно посмотрела на березу. А то! Демоническая мощь, это — страшно! Ободрав ветки и свалив дрова рядом с костром, Талик поинтересовался, как у них дела с ужином. Но поскольку «граф Зольников» был в их компании главным кормильцем, без него мешки не развязывали. Хорошо, что Силь уже вошел в роль верного оруженосца и обеспечил лошадей овсом. Выделив на общество окорок и по паре картофелин в мундире каждому, кроме эльфа с Баськой — эти сами справятся, будущий граф-бард занялся антуражем. Выбрав себе местечко повыше лужи, Талик пристроил седло на дерновую кочку, накрыл импровизированный трон попоной и привёл себя в порядок: прочесал пальцами ирокез, чтобы топорщился, протер рога и поправил гламурный ошейник. Взяв вместо посоха свой почти-двуручник в ножнах, он воссел на трон и задумался. Публика, конечно же, долго не вытерпела и задала ожидаемый вопрос: а что это уважаемый граф сидит далеко от костра и кушать не идёт?

Объяснять, что в такой замечательный тихий вечер дым с туманом очень удачно стелется у него под ногами, Талик не стал. Публике не обязательно знать о воздействии спецэффектов на психику. Он и так выглядел эффектней некуда — с его рогами и гребнем, да с учётом мускулатуры и огромного меча, Конан Варвар, чью позу Талик скопировал, был по сравнению с ним студентом ботанического факультета, а не варваром. Но по основной теме ответил: