Ребята Джо

Следуют танцы, в которых принимали участие Дора, Нэн, Бесс и еще кое-кто из молодежи, составляя красивый фон для скромной фигуры Фермерши, появляющейся в своем деревенском костюме с зонтиком и огромной корзиной в руках. То наивное удивление, с которым она озирается кругом, ощупывает шторы, поправляет свои старые перчатки, оставаясь незамеченной другими, очень эффектно. Но радостное восклицание Джози при виде Матери, к которой она бежит, путаясь в своем длинном шлейфе, отличалось большой естественностью и сердечностью. Она представляет Матери своего Жениха, и старуха своими испытующими вопросами выводит наружу его намерения и доказывает Дочери, как близка она была к той же участи, что и бедная Элиза. Долли отказывает своему жениху и, наедине с матерью, глядя на ее старое платье, грубые руки и доброе лицо, бросается к ней на шею и говорит со слезами:

— Возьми меня домой, мама. Довольно с меня этой жизни.

— Это урок тебе, Мария. Не забывай его, — сказала одна из дам в публике, когда занавес опустился, а девушка ответила, просушивая свой кружевной платок:

— Право, я не понимаю, что здесь трогательного, но я не могу не плакать.

Следующая сцена представляла военный госпиталь при действующей армии. Здесь Том и Нэн в качестве Доктора и Сестры милосердия обходят больных, щупая пульсы, давая лекарства и выслушивая всевозможные жалобы с такой неподдельной серьезностью, которая смешила зрителей. Делая перевязку раненому солдату, доктор рассказывает сестре об одной женщине, которая день и ночь разыскивает своего без вести пропавшего сына.

— Она сейчас будет здесь, и я опасаюсь ее прихода, так как мне представляется, что тот бедный малый, который умер недавно, и есть ее сын. Легче, по-моему, находиться в пылу сражения, чем иметь дело с этими несчастными матерями, — говорит доктор.

— Это верно, — отвечает Сиделка, вытирая глаза передником.

При этих словах появляется миссис Мегги. Она одета в то же платье, держит себя все так же просто и естественно, а в руках ее по-прежнему зонтик и корзина. Но ужасное испытание преобразило бедную женщину в истомленную страдалицу с обезумевшими глазами, дрожащими руками и с выражением отчаянной решимости на лице, которое предает всей ее фигуре трагическое величие. В нескольких словах она сообщает историю своих тщетных поисков и снова принимается за печальный обход. Публика затаила дыхание, когда она переходит от кровати к кровати, а на лице ее отражается попеременно то радостная надежда, то ужас, то горькое разочарование. На узкой койке лежит длинная фигура, прикрытая простыней, и здесь она останавливается, как бы собираясь с духом взглянуть в лицо неизвестному покойнику. Затем она откидывает простыню и облегченно вздыхает, говоря тихо:

— Слава богу, это не мой сын, но и у него есть мать, — и, наклоняясь, она нежно целует его холодный лоб.

В зале послышались рыдания, а мисс Камерон смахнула слезинку, не желая ничего упускать из происходившего на сцене.

Поиски несчастной Матери заканчиваются благополучно, так как в конце палаты на кровати поднимается исхудалая фигура и, протягивая к ней руки, восклицает радостно:

— Мама, мама, я знал, что ты придешь ко мне!

Она бросается к нему с криком неописуемой радости, покрывая его слезами и поцелуями.

Последняя сцена представляет резкий контраст с предыдущей. Знакомая уже нам кухня убрана по-праздничному. Раненый герой с костылями расположился в кресле у огня. Хорошенькая Долли суетится вокруг, накрывая на стол и украшая комнату зеленью, а Мать с ребенком на руках сидит около Сына. Выспавшись и подкрепившись в антракте, маленький актер, внушавший всем столько опасений, покрыл себя неувядаемой славой, весело прыгая на коленях миссис Мегги и тщетно пытаясь достать огни с рампы. Забавно было смотреть, как миссис Мегги возилась с ним, закутывая его толстые ножки и усмиряя его бурные порывы куском сахара, за что благодарный младенец обхватил ее голову ручонками и стяжал себе новую бурю рукоплесканий.

На дворе раздается пение, и входят соседи с праздничными поздравлениями и подарками. Сцена становится очень оживленной, так как невеста Сэма ухаживает за ним с нежностью, которой даже Маркиза не проявляла Барону. У Долли также есть поклонник, но в нем только длинные ноги позволяли узнать Теда. Все заканчивается веселым пиршеством, во время которого Сэм поднимается на своих костылях и произносит взволнованным голосом первый тост в честь Матери. Все пьют его стоя, Долли обнимает старушку, которая старается скрыть свои слезы на груди у Дочери, а малютка, в это время предоставленный самому себе, весело колотит ложкой по столу.

Занавес опустился и быстро поднялся вновь, причем главную героиню засыпали цветами, к великому удовольствию ее юного питомца. К несчастью, один из цветов ударил его по носу и вызвал тот крик, которого вначале так опасалась миссис Джо.

— Для первого опыта недурно, — сказал Бомон со вздохом облегчения, когда занавес опустился в последний раз, а актеры отправились переодеваться.