Ребёнок от сводного брата

– Дан, я… – хочу сказать ей, что люблю её. Что сожалею о том, что раньше её мамой не называла. А вообще-то… она заслуживает этого. Как никто другой.

– Я всё знаю. Я всё понимаю! – перебивает она меня и вновь прижимает к себе. – Ты, главное, не нервничай! Тебе нельзя! Помни о том, что важно, а не… а не о всяких там…

– Девочки, – папа подаёт голос, и я не выдерживаю. Вырываюсь из объятий мачехи и посылаю ему гневный взгляд.

– А вот даже не подходи! – выставляю руку перед нами. – Даже не думай, что это просто так тебе сойдёт с рук! Ладно, я! Родители часто поступают неправдиво по отношению к своим чадам, думая, что они правы. Но ты сегодня унизил Дану! И это… извини, но это по-скотски! Она твоя женщина! Твоя жена! А ты… Мне стыдно за тебя!

– Но я ничего…

– Ты попросил её принести чаю, когда в дом явилась эта змеюка! – тыкаю его носиком в бяку, которую он сделал. – Тебе домработницы мало? Ты должен был показать Стефани, что твоя женщина – королева! Богиня! А ты её практически с прислугой сравнял.

– Я просто не хотел, чтобы она слышала наш разговор, – оправдывается отец. – Думаю, ей было бы неприятно. Стефа бывает…

– Дана бы не поверила ни одному её слову, – перебиваю его. – Возможно, я где-то неправа, пап, – немного успокаиваюсь, почувствовав руку Рустама у себя на талии. – Но поступать так, как ты поступил, тоже было не лучшим решением. Ты обидел Дану своим поведением. Меня тоже. Я разочарована, пап, тем фактом, что ты вообще её в дом пустил. После того, что она сделала, она не имеет права и на пороге стоять.

– Она твоя мать, Алиса! Ей нужна была помощь. И… как я мог отказать? – виновато говорит отец. – Пусть она ужасна, но она подарила мне дочь! Тебя!

– Ты ничем ей не обязан лишь потому, что она родила меня, – произношу страдальческим тоном. – И я ничем не обязана ей! За моё рождение ты хорошо ей заплатил. Если не ошибаюсь, то она получила завод по производству лаков для маникюра. По-моему, достойная оплата за девять месяцев беременности и пару часовые роды.

– Девочки… – тянет папа и хочет подойти и обнять нас с Даной, но мы синхронно прячемся за Рустама. – Я не хотел! Я же как лучше думал…

– А сделал как хуже, пап!

– Простите меня! Я ведь… думал, что ты, Алис, помиришься как-то со Стефой. Не хотел быть потом врагом матери своей дочери.

– Да не нужна мне такая мама, пап! Ты хоть раз задавался вопросом, почему я Дану в нашу семью так быстро приняла? Потому что мать в ней увидела. Настоящую! Без лжи и предательства. У которой в поступках и мыслях любовь и забота, – признаюсь и выхожу из укрытия. – И знаешь, что самое ужасное? Я чувствовала себя самой счастливой и любимой, пока Рустам в нашей жизни не появился! Я ненавидела его не за то, что он мальчик, и будет жить в нашем доме. В комнате, где раньше мои куклы жили. А потому, что у него была мама! – слёзы скатываются по щекам. – Мама, о которой мечтала я! – закрываю глаза и оборачиваюсь к сводному брату. К мужчине, которого люблю. – Прости… – шепчу и открываю глаза, полные слёз. – Я… я… Мне нужно побыть одной! – выпаливаю и срываюсь в сад.

Глава 14

Забегаю в оранжерею и забиваюсь в маленький уголок между клумбами. Как раньше, в детстве, когда я обижалась. На маму, на дядю, на папу, на Дану, на Рустама… На одноклассников.

Здесь даже зимой тепло. Батарея рядом проходит и греет моё тайное место. И пол горячий, что позволяет сидеть на нём и не переживать о простуде. Хотя в школе я мечтала заболеть и не ходить на уроки.

– Алиса! – доносится до меня голос Рустама, но я не отзываюсь.

Стыдно ему в глаза смотреть после моего признания.

– Ты думала, что я не знаю о твоём любимом месте? – спрашивает он, приближаясь ко мне. – Я часто следил за тобой по просьбе твоего отца, – признаётся, и перед глазами возникают его ноги. – Позволишь сесть рядом?

– Садись, – кидаю, не смотря на него. Но двигаюсь, позволяя ему сесть рядом.

Хмыкнув, с кряхтением опускается на поддон, прижав меня своим туловищем к боковой клумбе.

Слон!

Сидим теперь как шпротинки в банке.

– Ну и что, лисёнок? – ласково обращается ко мне тот, кто должен был обидеться на меня, но нет.

Может, он глупый, и до него не дошёл смысл моих слов?

– Ты не понял, что я там сказала? Я обвинила тебя в том, что ты отобрал у меня Дану, – неловко уточняю.

– Глупости! Скорее, я тебя должен обвинять в том, что моей матери пришлось разделить свою материнскую любовь на двоих, – пожимает плечами, улыбнувшись. – Алис, я понимаю тебя, как никто другой! Я знаю, каково хотеть кого-то из родителей и не иметь его! Я рано остался без отца. Но в моей жизни появился дядя, Карим. Мне повезло больше. Его любовь мне не пришлось ни с кем делить. А потом я уже вырос. И в нашей с мамой жизни появился твой отец.

Опускаю голову на его плечо и продолжаю слушать его рассказ.

– Я видел то, как ты смотрела на мою маму. Я видел в тебе себя… – Рустам хмыкает. – Позже со мной поговорила мама и ещё раз объяснила, что ты одинока и как девочка, тянешься к ней. К единственной женщине в доме. Просила поддержать, защищать и подружиться с тобой…