Редкий гость

Здесь не стали строить АЭС и монтировать полный энергетический контур – станцию обслуживали несколько радиоизотопных термоэлектрических генераторов, старая конструкция, надежная, как автомат Калашникова. РИТЭГи рассчитаны на столетия бесперебойной службы, так что роботы замерли во дворе «Анадыря» либо из-за повреждений, полученных уже на Титане, либо из-за ошибок при сборке. Что-то такое Прошин слышал, но, погруженный в собственные переживания, вникать не стал.

Ночная сторона. Звезды. Лучи Солнца в зените и окольцованный шар Сатурна внизу. «Аэлита» вырывается из объятий Титана, словно рыбка, блеснув над северным полюсом планетки. Теперь им прямая дорожка на Гиперион. Гравитационное поле Сатурна скорректирует траекторию, направив корабль точно к цели, останется только догнать кусок камня, по какому-то капризу природы прекративший вращение, притормозить, сфотографировать… Прошин готовил прочувствованную речь, призванную остудить исследовательский пыл Надежды – а в том, что девушка захочет потоптаться по другому миру, Иван не сомневался ни капли.

Он снял гарнитуру и посмотрел на спутницу. Надежда сидела, уткнувшись в планшет. Почувствовав взгляд Прошина, девушка подняла глаза и улыбнулась:

– Я как-то и не думала, что все так… Скучно.

– Да, – улыбнулся Прошин. – Ждать и догонять, такая профессия. Что там хорошего?

– Ничего, – теперь Надежда улыбалась и виновато, и беспомощно сразу, – «Хандай Шисянь».

Она показала планшет с картинкой каких-то шмоточек – платьице, туфли, ценники в углу страницы, и Прошин вдруг – аж сердце защемило – подумал, что девчонка просто хотела бы пройтись, чтоб каблучки цокали, по Арбату или вот по Цяньмэнь Дацзе, ветерок тихонько колыхал легкое платьице и распущенные волосы; купить какую-нибудь финтифлюшку в магазине, послушать уличных музыкантов, посидеть в ресторанчике, обсуждая с друзьями недавнюю премьеру.

– Хочешь на Землю? – спросил Прошин.

– Не знаю, – пожала плечами Надежда. – Мне сказали, что придется выбирать – либо остаться жить в космосе, либо пройти реабилитацию и навсегда остаться на планете. Вот закончим сатурниану и будем решать.

– То есть на Землю улететь проблем нет?

– Ну, нет, – Надежда наморщила брови. – Только придется на грунте остаться, а я тут привыкла. Вот, решила полетать, посмотреть, насколько мне все это действительно необходимо, – призналась девушка.

Прошин только кивнул.

– Как там, на планете? – спросила Надежда.

– На какой из них? – не удержался Иван.

– Ну, вообще – стоит ли оно того?

– А давай покажу? – предложил Иван.

Он подключил собственный планшет к корабельной сети. Фотографии, сделанные на Земле и на Холте, развернулись перед глазами, заставляя переживать заново собственную жизнь.

– Это Питер. Санкт-Петербург, Петроградская набережная.

– Зелени маловато, – заметила Надежда. – А это «Аврора»?

– Нет, что ты… Это парусный корабль, вернее, подделка под парусный корабль, в ней кафе. Его то открывают, то закрывают. Когда я на «Циолковский» собирался, это все вообще убрали куда-то. А «Аврора» вот.

– Большой.

– Да ну, брось, маленький и тесный. Внутри не повернуться, хуже, чем в «Союзе». Зелени, говоришь, мало? Смотри, это Урик, река в Сибири, водопад.

– Сколько воды… – неверяще протянула Наденька. – Там купаться можно?

– Ага. Вот…

– Это он туда прыгает?..

– Ну. Мы перевалили через пороги, рафты – ну, лодки такие – таскать замылились, ну и устроили дневку. Рыжему пробочки бы от кефира нюхать, а он водку пил стаканами.

– И прыгнул?

– Прыгнул. Как еще не убился, балбес. Это каньон, Амартагольские Щеки называется. Это мы на рафтах. Стоянка, лодки на берег тащим. Это Иринка обгорела.

– Красная вся, – улыбнулась Наденька. – А довольная…

– Ага. Ну, это МТ. «Поллукс Виктори», я на нем летел на Холт. Вот он: сама планета, спутник, он называется Колосс и – вот, видишь точку?.. Это «Холт-Контроль», станция. Блин, когда успел сфоткать?..

– Здорово, – сказала, наконец, Наденька.

– Ты знаешь, – промолвил Иван. – Космос тем хорош, что отсюда можно посмотреть свежим взглядом на свою жизнь, а потом вернуться на Землю. Если возвращаться некуда…

– То и жить не стоит, – сказала Надежда.

– Тьфу, дуреха!.. – Прошин завертелся в ложементе. – Ты мне брось эту меланхолию! Прилетишь на Землю и будешь путешествовать. Там столько всего…

– Ладно, – девушка улыбнулась. – Уговорил.

Наконец, Титан превратился в едва заметную точку где-то сзади. Вот промелькнула шестиугольная «плешь» Папы, полосы атмосферы планеты и полосочки колец. Прямо по курсу появилась точка, опознанная компьютером как Гиперион, и принялась расти на экранах, превращаясь в кусок скалы, кружащий по орбите вокруг газового гиганта. Гиперион был одним из немногих объектов в системе газового гиганта, не стоивших, по мнению «кочевников», спутниковой группировки на орбите или маяка на грунте. Каменюку измерили, просканировали и оставили в покое, но этот вековечный покой кто-то нарушил, остановив вращение небесного тела.