Регентство. Людовик XV и его двор

— Я сделал все, что мог, — сказал он, — дабы установить мир между вами, и не смог добиться этой цели. Прошу Господа даровать вам его.

Незадолго до своей смерти Людовик XIV снова обратился с этим делом к папе и попросил его обнародовать апостольскую конституцию, которая сурово осудила бы воззрения отца Кенеля, поддержанные г-ном де Ноайлем.

Король заверил папу в полнейшей покорности французского духовенства его установлениям. Папа выпустил буллу, которую у него просили; но, никоим образом не находя во французском духовенстве той слепой покорности, какую обещал Людовик XIV, Климент XI обнаружил в нем огромное противодействие; к несчастью для папы и для короля, это противодействие исходило от людей, более всех прославившихся своими добродетелями и своими познаниями.

Как мы уже сказали, король умер, не успев завершить это важное дело, так что в годы Регентства оно возобновилось с еще большей активностью.

Партия, в которую входили герцогиня Менская, герцог де Вильруа, Безон, Бисси и лично Дюбуа, метивший в кардиналы, встала на сторону папы.

Видя, что свободы галликанской церкви находятся под угрозой, Сорбонна и четыре епископа воззвали к церковному собору.

Именно в этот момент регент запретил что-либо говорить, писать и публиковать против буллы «Unigenitus».

Внезапно, в самый разгар этих религиозных скандалов, разразился скандал куда более громкий.

Дюбуа метил в кардиналы, и, исключительно для того, чтобы устранить все препятствия на его пути к этой цели, г-н де Тансен был послан в Рим. В 1718 году Яков III Стюарт, находившийся в изгнании в Риме, где он умирал с голода, предложил Дюбуа кардинальскую шапку, если тот будет выплачивать ему пенсион, распоряжение о котором сделает регент. Однако Дюбуа понимал, что принять кардинальскую шапку от претендента на английский престол означает уронить себя во мнении короля Георга; и потому он отказался от предложения Якова III, хотя и сохранив его письмо, чтобы воспользоваться им в случае надобности.

Между тем, вследствие смерти кардинала де Тремуя, стала вакантной должность архиепископа Камбре. Эта должность приносила доход в сто пятьдесят тысяч ливров и, кроме того, была важной ступенью к кардинальскому сану.

Дюбуа рассудил, что настал час использовать письмо, полученное им от Якова III. Он отправил его Нерико-Детушу, поверенному в делах Франции в Лондоне, приказав ему предъявить это письмо королю Георгу и попросить английского монарха рекомендовать регенту на эту должность его, Дюбуа, создателя Четверного альянса. Детуш явился на аудиенцию, вручил королю Георгу упомянутое письмо и высказал его величеству просьбу Дюбуа.

Король Георг рассмеялся.

— Государь, — произнес Детуш, — подобно вашему величеству, я понимаю всю странность этой просьбы, но я крайне заинтересован в том, чтобы она имела успех, ибо, если это случится, моя карьера обеспечена, а если, напротив, она потерпит провал, то я погиб.

— Но как, по-твоему, — спросил его король Георг, — протестантский монарх может вмешиваться в назначение архиепископа во Франции? Регент посмеется над такой рекомендацией и отложит ее в сторону.

— Простите, государь, — промолвил Детуш. — Регент посмеется над ней, это правда, однако он примет ее во внимание: во-первых, из уважения к вашему величеству, а во-вторых, потому что это покажется ему забавным.

— Тебе это доставит удовольствие? — спросил король.

— Да, государь.

— Тогда давай.

И он подписал ходатайство, которое на всякий случай заготовил Детуш и которое было послано регенту в тот же день; одновременно Дюбуа был уведомлен о том, что оно отправлено.

На другой день после того, как регент должен был получить рекомендацию, подписанную королем Георгом, улыбающийся Дюбуа появился на утреннем выходе герцога Орлеанского.

— Что случилось, и с чего это вдруг у тебя такое веселое настроение? — поинтересовался принц.

— По правде сказать, монсеньор, мне приснился забавный сон.

— И что же тебе приснилось?

— Мне приснилось, что вы дали мне должность архиепископа Камбре.

— Черт побери, аббат! — произнес регент, поворачиваясь к нему спиной. — Признаться, ты видишь весьма нелепые сны.

— Вот как! А почему бы вам не сделать меня архиепископом, как кого-нибудь другого?

— Выходит, ты серьезно меня об этом просишь?

— Вполне серьезно, монсеньор.

— Так вот мой ответ, аббат: ты не сегодня ночью грезил, а сейчас грезишь.

И он во второй раз повернулся к нему спиной.

Аббат чересчур поторопился и пришел на день раньше, чем следовало: депеша короля Георга задержалась и прибыла лишь вечером.

На следующий день Дюбуа явился к регенту, как и накануне.

— Ну так что, монсеньор, какое решение мы примем по поводу архиепископства, которое я просил у вас вчера?

— Послушай, — сказал регент, — ты сильно удивил меня, когда обратился ко мне с этой просьбой; так вот, я удивлю тебя еще больше: я дам тебе эту должность.

Дюбуа взял руку регента и поцеловал ее.