Рейд. Оазисы Камень

Даже если бы у него было время прицелиться, и то он вряд ли попал бы. Разве что при большом везении. Сейчас же он стрелял навскидку… И появившийся тип угадывать – попадёт-не попадёт в него что-то – не стал. Спрятался за бархан. А Горохов прильнул к камню, стал перезаряжать обрез, думая, что лучше бы он держал в руке револьвер. Тогда, даже навскидку, шанс влепить пулю третьему у него был бы. Всё-таки обрез – это оружие для работы на двадцати, ну, тридцати метрах… Он откинул его за спину и вытащил револьвер. И теперь оценил обстановку.

Да, эти парни были неглупые, один, самый быстрый, забежал к нему во фланг с севера, теперь он был за камнем метрах в семидесяти, двое других приближались к нему с северо-запада и запада. Они точно знали, что делали. Если бы уполномоченный не поторопился, этот третий был бы у него уже за спиной. Люди были безусловно опытные, и ему очень не хотелось завязнуть в перестрелке с ними здесь, в барханах.

«Поделят сектора – рации для координации у них есть, они же не дарги, – и будут обдуманно отрезать с фангов. Пока не зажмут. А зажмут меж двух барханов… У них, сто процентов, есть и гранаты. Уроды… Видно сразу, что готовились».

Теперь здесь, у камней, когда один из них совсем рядом, оставаться было нельзя. Ему нужно было отходить на юг, к дороге.

Он хотел было оторваться от камня, чтобы не дожидаться приближения тех, что шли от города, но как только двинулся, как только начал подниматься на короткую дюну, что привалилась к каменной гряде, как услыхал чёткие, выраженные щелчки:

Тикс-с… Тикс-с…

Узнаваемый звук. Его ни с чем не спутаешь. Винтовка с армейским стандартным глушителем. И если его слышно, значит, стреляет метров со ста-ста двадцати, не больше.

И ещё раз… Тикссс…

Туфф… Пуля поднимает фонтан песка прямо перед ним.

Но Горохов уже переваливается через бархан. И, согнувшись, бежит дальше, на ходу вытаскивая и закрепляя на револьвере его прицел. Когда он перебирается через следующий бархан, тут уже ребята не стесняются:

- Та-та-та-та-таххх…

Жужжащий рой металла проносится рядом. Это стрелял тот, от камня; осмелел, значит, и вылез…

Но Горохов не останавливается, он бежит дальше. Главное – не дать себя прижать к песку, навязав бой, не дать им себя «растянуть», зайти с фланга. И пока это ему удаётся. Именно благодаря тому, что он поспешил за камень и там обнаружил третьего.

Только на четвёртом бархане он решает остановиться, перевести дух. Может быть, кто-то из них в пылу погони забудет про безопасность и подставится под выстрел.

«Эх, хорошо бы было хоть одного из них подстрелить! Хотя бы ранить. С двумя было бы полегче».

Он глядит поверх прицела и пока никого не видит. Впрочем, видеть становится всё сложнее, солнце уже едва торчит из-за Губахи. И тут ему становится ещё неспокойнее:

«Не дай Бог, у них ещё и ПНВ имеется».

Глава 19

Тучи такие низкие, что кажется – подними руку и дотянешься. У него-то как раз прибора ночного видения не было, а через пять минут темень наступит такая, что придётся полагаться только на слух.

Туфф…

Перед ним, в полуметре от его головы, с глухим звуком, будто кто-то ударил прутом по подушке, поднимается фонтан сырого песка с кусочками черной корки-плесени. Горохов сначала отпрянул, потом чуть передвинулся по гребню бархана и поднял револьвер. Он приблизительно знал, с какой стороны стреляли. Но даже прикладываться к оптике не стал, цели не было… Стрелявший притаился за песчаным холмом. Вот так теперь и будет… Один выстрелил – притаился, а пока уполномоченный будет искать возможность выстрелить в ответ, двое других будут оббегать его справа, слева… откуда угодно.

Андрей Николаевич не собирается ждать, пока эти ловкачи подойдут на бросок гранаты. Он снова срывается с места и, пригибаясь, бежит на юг, к дороге. Как хорошо, что у него такой респиратор. Шикарная вещь! Словно откликаясь на участившееся дыхание, аппарат начинает нагнетать воздуха всё больше. В простом респираторе попробуй-ка побегай, а тут дышится легко, беги-не хочу. Уполномоченный хорошо тренирован, а ещё от природы, вернее от родителей, он получил свою выносливость. Ещё с детства он мог пройти хоть двадцать, хоть тридцать километров по пескам, почти не устав, а если надо, то пройти ещё и быстро. Это не раз выручало его в трудных ситуациях. Вот и теперь он надеялся оторваться от этих неплохо экипированных ребят.

«Воевать вы, я вижу, не дураки, а как насчёт побегать?».

Но пробежаться как следует ему не дали; не успел уполномоченный преодолеть и сто метров, как справа, с запада, снова заработал «глушитель».

Тикс-с… Тикс-тикс-с… Тикс-тикс-тикс-с… Тикс-с…

И тут же одна из пуль бьёт в песок в трёх метрах перед ним:

Туфф…

Другая ещё ближе, поднимает фонтан песка почти под ногами…

Туфф

Он переваливает через бархан и решает остановиться, разворачивается, замечает в последних лучах заката фигурку на бархане – стоит, сволочь, во весь рост, прицеливается, – вскидывает револьвер и, не заглянув в оптику, – времени нет, цель соскочит с гребня, – стреляет…

Па-ах…