Реинкарнация

— Вы, кажется, упоминали про двухмоторную версию самолёта…

— Ах, да…, — спохватился тот, — в отличии от первых двух, это будет чисто военный самолёт. Чтоб не нарушать традицию, назовём его «Добрыня Никитич»… А то, что за фигня? «Алёша Попович» есть, «Илья Муромец» есть, а «Добрыни Никитича» нет? Непорядок! Богатырей русских полный комплект должен быть!

— А собственное имя? — опередил я самого Дутика, — предлагаю «ВАМПИР»!!!

— Модификаций у него не будет, поэтому пусть будет просто «Добрыня Никитич»…

Не обломилось мне оставить таким макаром след в истории авиации…

Папа Карло, хотел было там что-то вякнуть против, но дружный одобрительный гул из зала, заставил его передумать.

— …«Добрыню» мы с вами забацаем где-то году к шестнадцатому — когда в нём нужда появится, — Егорыч даванул косяка на меня и продолжил, — вместе с двухсот — сильными движками появится.

— Появятся, появятся…, — подбодрил я его, — куда они, на хрен, денутся?!

— …Это будет двухмоторный скоростной разведчик или бомбардировщик для выполнения особо важных миссий. Вроде британского «Москито» времён Второй Мировой Войны…

— Во! — потёр руки Генша, — кажется, от авиации будет больше толку, чем я даже мечтал!

— Думаю, из «Добрыней» разумнее всего формировать отдельные полки скоростных бомбардировщиков, которые можно придавать авиабригадам или авиаполевым дивизиям на особо важных участках фронта…, — задрал глаза к потолку Летун, что-то прикидывая ещё.

— …Долго и подробно рассказывать не буду, ибо устал как собака, — Дутик, извиняюще развёл руками, — …итак, схема у «Добрыни» старая — бипланная, конструктивное развитие того же «У-2», но с учётом изменившийся специфики. Фюзеляж, ужатый до предела — для уменьшения аэродинамического сопротивления. Экипаж три человека: штурман, он же второй пилот — спереди, за ним с некоторым возвышении — командир, он же — первый пилот… За командиром, само собой — стрелок-радист, обслуживающий радиостанцию и два пулемёта — в верхней и нижней турельных установках.

— Зачем штурману дублировать ещё и обязанности пилота? — спросил Генша, — своих ему обязанностей не хватает, что ли?

— Я не уверен, что к тому времени удастся сконструировать автопилот… По приборостроению я не специалист.

— Попробуйте сами несколько часов посидеть за штурвалом — сами поймёте…, — за Дутика ответил Летун.

Надо будет хорошенько пошурудить в купленных в Чистополе архивах тамошнего часового завода… Кажется, там есть документы на какие-то авиационные приборы.

— …Поменьше расчалок да подкосов! Капоты «NASA» на обоих двигателях, «зализы» на местах соединения фюзеляжа и плоскостей, обтекатели на шасси… И, я уверен, скорость будет не меньше двухсот пятидесяти километров в час. Для шестнадцатого-восемнадцатого года, это — очень серьёзно!

— «Нас не догонят…», — пропел кто-то в зале.

— В объёмном бомботсеке спокойно разместится бомба весом в целую тонну или набор бомб поменьше, общим весом в ту же тонну…

Дутик, слегка поклонился в сторону Папы Карло:

— В разгар Мировой Войны, когда каждый гвоздь на счету и, каждая новая модель становится на поток с превеликим трудом, много таких самолётов произвести не удастся… Я понимаю! Но, мелкосерийное или даже, поштучное производство, вполне возможно! Но, это должны быть эксклюзивные модели, в суперкачественном исполнении… И, летать на них должны будут наиболее опытные лётчики — супер-ассы!

— Понятно…, — пробурчал Летун, — бомбардировочная эскадра «Эдельвейс», птенцы папы Сандро[169]…

Хорошее, кстати, название — «Эдельвейс». Надо будет застолбить — чтоб врагам не досталось!

На этом, кажись, авиационная тема была исчерпана — хотя, к ней иногда нет-нет, да иногда возвращались…

Глава 30

Егорыч и «Макарыч»

«Наличие в тылу большого количества безоружных людей, ожидающих винтовок, а с другой стороны слабый состав строевых рот заставил прийти к заключению о желательности формирования гренадерских взводов в каждой роте, вооружённых топорами на длинных топорищах».

Телеграмма из Ставки от 8 октября 1915 года.

Я слегка ухи поел, когда Егорыч начал рассказывать про свой проект. Впрочем, не один я:

— …Если б довелось — не приведи Господь, — Егорыч, несколько опасливо покосился на меня, — то, создание своего собственного оружейного дела в России, я бы начал с производства так называемого «гражданского» оружия. Конкретнее: я бы начал свой оружейный бизнес с переделки винтовок Бердана в охотничьи ружья…

Вот, это номер! Вот, это «бизнес»… А, того ли «оружейника» мне Генша подсунул? Однако, последний сделал мне знак: типа, всё пучком!