Река голубого пламени

Орландо чувствовал себя и окрыленным и больным одновременно. Все происходящее, в полном объеме — чудовищная сделка, которую заключили эти люди — делалась теперь ему ясной. Возможно, для Фредерикса этот факт не будет иметь того значения, какое имело для него, никогда и ни для кого это не будет настолько личным, но даже при всех ярко выраженных страхах и навязчивых идеях мысль о том, что делали люди Грааля, вызвала у Орландо гнев до глубины души.

— Догадался о чем? Ты видишь сон, Гардинер.

— Нет. Клянусь, что нет. Я только что понял, чего хочет Братство Грааля — к чему все это.

Фредерикс сел, его раздражение сменилось подобием озабоченности.

— В самом деле?

— Подумай. Мы здесь, и мы уже побывали в куче этих сим-миров — и все они такие, как настоящий мир, так? Нет, лучше, потому что ты можешь делать все и быть кем угодно.

— И?..

— И зачем же, по-твоему, они создали все эти места? Просто чтобы порезвиться, как ты и я в Срединной Стране?

— Может быть, — Фредерикс потер глаза. — Слушай, Орландо, я уверен, все это чрезвычайно важно и все такое, но не мог бы ты сказать мне это в двух словах?

— Подумай! Ты — один из самых богатых людей. У тебя есть все, что ты хочешь, все, что можно купить за деньги. Кроме одного, одной вещи, которой сделать ты не можешь (неважно, сколько у тебя денег), одной вещи, которую за деньги не купишь и которая делает все дома и реактивные самолеты и прочее никчемным… Они умрут, Фредерикс. И все деньги в мире не могут этого изменить. Все деньги мира не помогут, если твое тело состарится, умрет и сгниет. Но не теперь.

Глаза друга широко раскрылись:

— Так ты хочешь сказать?.. Что они так спасают себя от смерти? Каким образом?

— Я не уверен. Но если они смогут найти способ здесь жить, в этом Иноземье, им больше не нужны будут тела. Они смогут жить здесь вечно, Фредерикс, как они всегда жили — нет, лучше! Они могут быть богами! И если им пришлось бы для этого убить несколько детей, по-твоему, такая цена их смутила бы?

У Фредерикса отвисла челюсть. Потом рот его закрылся и губы округлились. Он присвистнул.

— Чи син!

Орландо, ты в самом деле так считаешь? Господи… — Он покачал головой. — Это… так много. Это слишком много…

Теперь, впервые осознав, что поставлено на карту, Орландо стал понимать, что раньше не имел представления, как сильно он может испугаться. Это была черная-черная тень золотого города.

— Да, — прошептал он, — действительно. Слишком много.

Незнакомый темнокожий военный за столом был совсем не похож на приветливого капрала Кигана, который обычно здесь сидел. Этот все смотрел на Кристабель так, будто приемная офиса была не местом для маленькой девочки, даже если это был офис ее папы, и он сам просто находился по другую сторону двойной двери. Капрал Киган всегда звал ее «Криста-Лулу-Бель» и иногда угощал конфетами из коробки в ящике стола. Тот, кто теперь сидел за столом, был весь нахмуренный, и Кристабель он не нравился. Некоторые люди делают злые лица, когда смотрят на детей. Вот сканированные! (Это было словечко Порции, и Кристабель не знала точно, что оно означает, но решила, что оно значит «глупый».) И это действительно было глупо. Он что, не видит, что она ведет себя экстра-супер-тихо?

В любом случае у нее было о чем подумать, поэтому она просто перестала обращать внимание на нахмуренного человека, который продолжил работать с пультом. Много о чем нужно было подумать.

Ей нужно было подумать о мальчишке из-за стены и о мистере Селларсе. Когда этот парень вошел в туннель мистера Селларса и так сильно напугал Кристабель, он размахивал какой-то острой штукой, и она была уверена, что он их обоих ею поранит. Мальчишка даже махал ею в сторону мистера Селларса и называл его дурными прозвищами, вроде «урод», но вместо того чтобы испугаться, мистер Селларс тихонько рассмеялся и спросил незваного гостя, не хочет ли тот чего-нибудь поесть.

Однажды по Сети Кристабель видела шоу, в котором группа людей пыталась поймать тигра — последнего в мире или последнего в том именно месте, но она точно запомнила, что он был последний — потому что у тигра была раненая лапа и поломаны зубы и он бы умер, если бы ему пришлось жить на воле самому по себе. Но несмотря на то что у него болела лапа и он едва мог ходить, а люди предлагали ему пищу, стараясь заманить в особый капкан, тигр все равно близко к ним не подходил.

Именно так мальчишка посмотрел на мистера Селларса, таким взглядом: «ты меня не поймаешь». И он снова размахался ножом и так громко вопил, что перепугал Кристабель, и она бы снова описалась, если бы еще оставалось чем. Но мистер Селларс вовсе не испугался, хотя был очень тощий и слабый (у него руки были не больше, чем у ребенка) и он был в кресле-каталке. Мистер Селларс просто еще раз спросил мальчугана, не хочет ли тот поесть.

Мальчишка долго ждал, потом нахмурился, прямо как дядька за столом, и спросил:

— А что у вас есть?

И потом мистер Селларс отправил ее прочь.