Река меж зеленых холмов

— Могу я поинтересоваться, где в этом заведении… — проговорил мелодичный женский голос, и граф Разящий резко обернулся. В комнату вплыла эффектная брюнетка неопределенно-среднего возраста, с высоченной прической и в синем брючном костюме. Ослепительно блеснув искрами бриллиантов в сережках и нескольких брошках на груди и плечах, она очаровательно захлопала глазами. — Кара! Кара, девочка моя! Как давно я тебя не видела!

Не обратив на посланника Белого Пика никакого внимания, но неуловимо разминувшись с ним в узком проходе меж столами, она подплыла к Карине и крепко ее обняла. Краем глаза Карина увидела, как расширились глаза криминалиста Павая.

— Как давно, как давно! — продолжала щебетать брюнетка. «Кара, да подыгрывай же! Тетя Цина, ну?» — Сколько лет прошло, пять, шесть? Почему ты перестала приезжать к нам в отпуск? Мы все по тебе ужасно скучали!

— Здравствуй, тетя Цина, — пробормотала несколько ошарашенная Карина. — Я… э-э-э… у меня работы много. Я отпуск много лет не брала, я же рассказывала.

— Ах, да, малышка моя, Каричка моя любимая! — проворковала брюнетка, отпуская ее. — Я совсем запамятовала, что ты жить не можешь без своей работы. У меня такая слабая память, ты же знаешь! Но как хорошо, что ты у нас снова появилась! Когда я прочитала репортаж в утреннем выпуске «Свечи», я так и знала, что ты меня не забудешь. Только… — Она сморщила носик и брезгливо огляделась по сторонам. — Что ты делаешь в этом ужасном грязном месте? Как ты сюда попала? Да, кстати, я хочу тебя поздравить — сам Повелитель удостоил тебя аудиенции! Ты определенно делаешь успехи в высшем свете. Но почему ты меня заранее не предупредила о приезде? Или ты решила устроить мне сюрприз?

— Репортаж в «Свече»? — подал голос из-за своего стола криминалист. — О каком репортаже речь, дама графиня Подосиновик? И что за аудиенция?

— О, мы знакомы?.. — графиня, сияя улыбкой, повернула к нему очаровательную головку. — Прости, я не припоминаю, чтобы нас представляли…

— Вайс-граф Павай Лиственник, Агентство криминальных расследований, — Павай поймал взгляд Карины и едва заметно подмигнул ей. — Нас не представляли, и я не любитель появляться в обществе, но несколько раз видел тебя издалека на приемах. Правда, случая приблизиться как-то не выдалось — я так робел перед твоей красотой, что просто терял дар речи. Большая честь познакомиться с тобой лично, дама Подосиновик. Пользуясь случаем, хочу выразить тебе свое преклонение. Готов служить и исполнять любые прихоти.

— Ах, рыцарь Лиственник, ты такой милый! — шаловливо улыбнулась ему графиня. — Как жаль, что мы не встретились раньше! Определенно, стоит исправить такое упущение. А репортаж… Ах, да, репортаж. Каричка, ты обязательно должна его послушать прямо сейчас! Я специально записала его себе в пелефон, чтобы показать Манначке — помнишь Манначку? — ведь она, ты представляешь, на «Свечу» не подписана! Вот…

Откуда-то из-за отворота приталенного жакета она извлекла пелефон и несколько секунд манипулировала с ним под пристальным взглядом графа Разящего. Потом положила его на стол, и над устройством вспыхнул миниатюрный кубик дисплея, в котором замелькали крошечные фигурки.

«Высокое общество, собравшееся сегодня в особняке графини Мушиного Плеса на обычную скучную вечеринку, внезапно для себя оказалось шокированным два раза подряд», — зазвучал тихий, но отчетливо узнаваемый голос Викары Бересты. — «Первое потрясение оно испытало, узнав, что на вечере безо всякого предупреждения появилась некая Карина Мураций, гражданка Катонии и уникальный девиант, в последнее время известная также как Кисаки Сураграша, что на одном из забавных тамошних языков означает „императрица“. Сопровождала ее, как и следовало ожидать, новоиспеченная глава департамента Сураграша Министерства внешних сношений дама Ольга Лесной Дождь. Сказать, что налет грабителей на дом произвел бы куда меньшее впечатление, чем появление означенных персон, означало бы серьезно преуменьшить эффект…»

Речь корреспондентки текла плавно и размеренно, и четыре пары глаз — посланника, криминалиста и двух телохранителей — впились в слегка мерцающие портреты (Карина и Ольга в разных ракурсах), стараясь не упустить ни одного слова. Графиня царственно опустилась на стул и с явным удовольствием оглядывала присутствующих. Карина пыталась выдерживать гордую позу, но получалось у нее, как ей казалось, плоховато. К счастью, Викара практически не упоминала ее саму, сосредоточившись на описаниях ее собеседников и собеседниц, не упуская ни малейшего шанса проехаться по их внешности и одежде. Слушая ее, Карина решила, что полученные в собственный адрес эпитеты «невзрачная молодая особа» и «скромненькая, на грани нищеты, одежда из магазина готового платья» для Викары являлись верхом сдержанности и, скорее всего, следствием признательности за вчерашнюю помощь.