Реконструкция. Возрождение

Заведение было не из богатых, но не лишенное своей непритязательной атмосферы, свойственной заведениям, в которых, несмотря на обстановку, очень прилично кормят. Просторный зал с несколькими дюжинами столиков, за которыми расположились немногочисленные клиенты. На стенах были развешаны всевозможные картины и плакаты, полки с вазами и бутылками, стилизованные под раритетные грампластинки, и прочие атрибуты любого уважающего себя питейно-закусочного заведения.

Также имелась расположенная полукругом, подсвеченная сцена в глубине, на которой были расставлены инструменты.

Кейт прищурилась, прочитав на торце барабана название группы «Джарвис и Манкимен». Все верно. Она поискала глазами неразлучную парочку и, наконец, заметила две черные шляпы.

Сейчас музыканты взяли перерыв и устроились за специально отведенным для них столиком в дальнем углу между сценой и барной стойкой с внушительным алкогольным ассортиментом. Но подходить и заводить разговор у Кейт никакого желания не было, не та ситуация, да и оставлять профессора без присмотра не хотелось.

— Как вы? — спросила Кейт, присаживаясь напротив профессора.

— Заказал нам кофе, — тихо пробормотал Нордлихт и, поставив локти на стол, запустил пальцы в волосы. — Кто были эти люди?

— Сотрудники корпораций «Хронос Один» и «Хронос Два».

— «Хронос»… Но что им было нужно?

— Вы, — коротко ответила Кейт. — Так же как и мне.

— Голова идет кругом. Я еще даже не приступил к работе, ничего не построил, и тут появляетесь вы…

— Вы разве не верили, что все получится? — удивилась Кейт, делая глоток из своей кружки, когда им подали кофе.

— Верил, — ученый пожал плечами. — Но одно дело грезить, казалось бы, несбыточной мечтой, над которой все дружно смеялись. А другое — видеть… вас, живую. Здесь и сейчас, — он помолчал, собираясь с мыслями. — Скажите. Будущее, откуда вы пришли. Какое оно?

Кейт на некоторое время задумалась, подбирая ответ.

— Как вам сказать. Такое же. Полное жестокости, вранья, насилия. Люди… — она грустно вздохнула. — Меняются времена, эпохи, а вот люди, к сожалению, нет.

— Здесь я с вами согласен. Над этим время не властно. А технологии, — глаза Нордлихта азартно блеснули. — Что стало с прогрессом? Человечество встало на новую ступень?

— Войны стали еще более кровавыми. Телефон можно положить в карман и унести с собой. Спутниковая связь, Интернет, компьютеры. Развитие технологий достигло невероятных высот…

— Компьютеры? — Нордлихт нахмурился.

— Это такие…

Слушая Кейт, Свен отпил кофе, поморщился, посмотрев на него, и оглядел столик. Сахарница в салфетнице была пуста.

— Ну вот, сахар не принесли, — отвлекаясь от разговора, со свойственной ученым рассеянностью, с досадой сказал он.

— Не любите черный? Так давайте попросим, — Кейт стала высматривать в зале кого-нибудь из официантов, желая привлечь внимание.

— Не стоит беспокоиться, я схожу, — вернув чашку на блюдце, Нордлихт поднялся и пошел к барной стойке.

Пока Нордлихт ходил за сахаром, Кейт почувствовала, как сердце екнуло от новой, неожиданно пришедшей ей на ум мысли. Вот же он! Человек, с которого все началось. Властелин мира! Волшебник! Он может все исправить!

Все. Исправить.

Осененная новой идеей, от которой перехватило дыхание, Кейт повернулась в сторону стойки, где Нордлихт брал у бармена пакетики с сахаром, и с нетерпением побарабанила пальцами по скатерти, желая поскорее поделиться с ним своими мыслями.

— Спасибо, — поблагодарив бармена, Нордлихт пошел обратно к столику, за которым дожидалась Кейт, пройдя мимо Джарвиса и Манкимена, тянувших пиво и игравших в карты.

Проводив профессора взглядом, бармен подошел к окну и посмотрел на припаркованные рядом с баром автомобили. Потушив сигарету, бармен подошел к телефонному аппарату, висящему возле стойки.

Набрав номер, он немного подождал, а потом отрывисто сказал всего несколько слов:

— Попросите к телефону агента Билла Шекли. Нет на месте? Тогда передайте ему, что «Кадиллак Эльдорадо», который он искал, припаркован у бара «Carrefour». Адрес он знает.

В это время, за столиком музыкантов, Джарвис и Манкимен принялись о чем-то спорить с низеньким худощавым субъектом в дорогом пестром костюме.

— Джимми, ты охренел? — пересчитывая тощую пачку купюр, взвился он. — Сколько мы еще должны нагибаться за эти гребаные гроши! Ник, ты только глянь на это дерьмо! С меня хватит! Короче, либо ты повышаешь нам зарплату, либо мы ищем другого менеджера!

— Остыньте, парни, — тощий, как и принесенная им пачка банкнот, с противной улыбочкой, от которой за версту разило обманом, Джимми примирительно поднял руки, на пальцах которых посверкивали дорогие перстни. — Посмотрите на себя, я сделал из вас приличных людей. Хотите больше налички, тогда придется еще поработать. Я и так верчусь, как могу. Так что дохлебывайте свое пойло, и на сцену.

С этими словами он скрылся за дверью, ведущей в подсобные помещения.

— Вертится он, — отпив пива и продолжая ворчать, блюзмены возобновили партию в «шипшед».[76]

А Кейт и Нордлихт продолжали беседовать.

— Послушайте! Мне же совсем не нужно вас убивать!