Реквием по любви

— Кто тот человек…про которого вы говорили.

— И на этот вопрос ты знаешь ответ.

Лиза была готова разрыдаться. О, да! Она знала. Но теперь задалась целью отговорить его от столь жуткой затеи. Чего бы ей это не стоило.

— Хорошо, — Равнодушно пожала плечами, создавая иллюзию смирения. А ведь сердце так ныло от тревоги. — Поступай, как считаешь нужным.

Он, вновь, сдержанно кивнул, тем самым завершая эту щекотливую тему.

— Я приготовила завтрак. Надеюсь, ты голоден?

— Все в порядке? Мы все выяснили?

— Да.

— Тогда почему я вижу в твоем взгляде, самый настоящий, протест?

— Мало ли, что может, привидится человеку спросонья?

— Уверена?

— Разумеется.

Нарочито медленно, и с присущей только ему, захватывающей дух, грацией Дмитрий встал с кровати. Он удерживал ее взгляд. Не давал возможности отвернуться.

История любви удава и кролика имеет печальный финал… 

К черту голос разума! Когда он так смотрит. Когда пожирает и наказывает одним только взглядом. Превращает в обезумевшую нимфоманку. Как с этим бороться? И возможно ли? 

— Раз так, — Борзый сделал шаг в ее сторону. Лиза отступила. Не то чтобы дразнила. Скорее инстинктивно. Взгляд Дмитрия стал хищным. — Тогда поцелуй меня. Сейчас. 

— Доброе утро! 

С бешено клокочущим пульсом, Карпова прильнула к мужской груди. Обвила руками мощную шею. Хотела быть нежной, но неожиданно, жестко сжала ладони в волосах Похомова, резко притягивая к себе. Вознаграждена была мгновенно. Он…Боже! Он укусил ее! Не больно, но ощутимо. Нижняя губа слегка припухла. Дыхание давно сбилось, да и во рту пересохло.

 — Доброе! — Прохрипел Дмитрий, жадно впиваясь в ее губы. — Хочешь сегодня быть сверху?

Колени предательски задрожали. Это тело больше не принадлежало ей. Только ему. Лизавета с вызовом посмотрела на мужчину. Мужчину, который сейчас был центром ее вселенной. Слова сами слетели с губ, с головой выдавая ее самые сокровенные помыслы: 

— А какая разница, под тобой, над тобой, или рядом с тобой я окажусь в следующее мгновенье? Мне все равно. Лишь бы…в этот момент ты был во мне… 

Похомов дернулся от ее слов, будто его хорошенько током шарахнуло. Теснее прижался к ней, показывая силу своего желания. Лизавета плавилась под его взглядом. Щеки пылали. Неужели она способна была сказать подобное вслух? 

— Мать твою, Лиза! — Прохрипел в самые губы. — Клянусь, я помешался на тебе! Пожалуй, впервые в жизни мне страшно… 

Она не стала говорить, что и самой ей страшно, до чертиков. Просто смотрела в эти черные омуты, и тонула. Они словно поглощали ее душу. 

— Почему? — Еле слышно прошептала. Но он услышал. 

— Потому что, — Без жалости разорвал на ней топ, и сжал в руке оголившуюся грудь. — Я ведь не знаю, на что ради тебя способен. Не вижу той грани…Той красной черты, или греб*ного стоп-крана. 

— Это плохо? 

— Конечно, плохо, ребенок! Ведь это значит…что я способен…на все! 

Лизавету словно ледяной водой окатило. 

— Даже…убить?

Он молчал. А Карпова была на грани истерики. 

— Дима… 

Мужчина стиснул ее в кольце своих рук столь сильно, что каждый вздох давался с большим трудом. 

— Никому больше не позволю навредить тебе! 

Нервы сдали. Как ни старалась она держать эмоции под контролем, женская природа взяла верх. 

— Не трогай его, прошу тебя! 

Похомов напрягся. В его глазах было столько всего… 

И гнев вперемешку с диким желанием. И нежность. 

— Мы не будем это обсуждать. 

— Нет, будем! 

— В нашем мире подобные вещи не остаются безнаказанными. Он это знал… 

— Я не хочу жить с таким грузом. Не хочу знать, что из-за меня пострадал человек! 

— С каких пор, ты этого убл*дка защищаешь? 

— Послушай, я говорила Анатолию, что ты убьешь его, если посмеет обидеть меня. А он…Он сказал… 

Дмитрий приподнял ее за подбородок, не дав возможности отвернуться. Слеза скатилась по щеке. 

— Тише, мышонок! — Ласковое прикосновение его пальцев действовало расслабляюще. — Что он сказал? 

Сделав глубокий вздох пару раз, девушка взяла себя в руки. 

— Что они убьют тебя раньше… 

— И всего то? — Надменно фыркнул Борзый. — Они, с Макаром на пару, мне эту фразу вместо приветствия кричат, при каждой встрече. 

— И ты так спокоен? — Изумлению не было предела.

— Именно. — Прохрипел мужчина, прикусывая мочку ее уха. — И ты привыкнешь. 

— Это вряд ли… 

Настойчивый стук в дверь вернул обоих к реальности. Борзый собственническим взглядом окинул ее, почти обнаженное, тело. 

— Накинь что-нибудь, — Недовольно пробубнил Похомов, извлекая из встроенной гардеробной махровый халат. — Пойду, гляну, кого в такую рань черти принесли.

* * *

— Паша-сука! И какого лешего тебе не спиться? 

— Чего злой, как черт? — Усмехнулся Сокол. — Утренний стояк? 

— Кхм, — Прочистила горло Лизавета, привлекая к себе внимание мужчин. — Доброе утро! 

Она уже успела натянуть на себя одну из любимых футболок Похомова, которая надежно «упаковывала» ее тело от любопытных глаз. 

— О, иди ко мне, «Брюс Ли» в юбке! — Рассмеялся Пашка, крепко сжимая Карпову в объятиях. Его сердце гулко билось в груди. — Доброе, доброе! 

Через несколько секунд она отстранилась, и виновато поглядывая на Дмитрия, улыбнулась. 

— Что-то случилось? — Осторожно поинтересовалась. — Выглядишь напряженным.