Реквием по любви

Вздохнув с облегчением, Дмитрий осторожно вышел, и вновь протолкнулся в ее глубины. Уже легче пошло. Он медленно, неторопливо наращивал темп. Тяжело дыша. Обливаясь потом. Вскоре, Лизавета расслабилась. Начала сладко постанывать в такт его движениям, тем самым, подзадоривая еще сильнее. И Борзый сорвался. Не железный все же! Стал брать девушку столь жестко, что слышал, как ударяются друг о друга ее зубы. Он одичал. Озверел. Обезумел от наслаждения. Не в силах сдерживаться, Лиза кричала в голос, не заботясь, что их могут услышать. Каким-то чудом, Карпова вырвала запястья из стального захвата мужских рук, и полоснула его ногтями по спине, оставляя на коже красные борозды.

Похомов зарычал он удовольствия, и принялся вдалбливаться в ее тугую пещерку с утроенной силой. Лиза извивалась под ним, и кричала, как сумасшедшая, получая свою порцию удовольствия. Ее голос стал тоже хриплым. Бедра двигались ему навстречу, облегчая проникновение.

— Пожалуйста! — Голова девушки металась из стороны в сторону, как в сильнейшей агонии. — О, Боже…Да…Да…Да!

Чувствуя приближение оргазма, он вновь принялся теребить ее нежный бугорок, стараясь не сбавлять темп.

— А-А-А! — Не своим голосом, протяжно закричала Лизавета, выгибаясь дугой от сильнейшей судороги. Почувствовав, как она сжимает член стенками влагалища, кончил и Дмитрий, с ревом изливаясь в ее пульсирующее лоно. Обессилено рухнул рядом, притягивая ошарашенную девушку к своей груди.

— Не ожидала, что старички так умеют, да мышонок? — Усмехнулся мужчина, целуя ее в висок.

У Лизаветы все еще плясали в глазах озорные чертики, с большими членами, и слегка подрагивали конечности. Словом, приходила она в себя долго.

— Нет, не ожидала. — Только и смогла прошептать Карпова, заворожено слушая бешеное биение его сердца.

— Значение фразы «моя» уяснила?

— Более, чем.

— Еще раз подобное повториться — накажу!

— Я поняла.

— Здесь имеется душевая кабина. — Принялся играть с ее волосами, наматывая их на палец. — Но, она очень маленькая. На одного человека. Вместе вымыться не получиться…Пойдешь первая?

Сердце Лизаветы болезненно сжалось. Все удобства! Скольких же женщин он приводил сюда, до нее? Скольких ублажал на этом диване?

— О чем ты сейчас думаешь? — Похомов с интересом вглядывался в ее лицо. — Твой взгляд стал жестким. Яростным.

— Ерунда. — Карпова нежно улыбнулась в ответ. — Пойду первая.

Не говоря больше ни слова, девушка скрылась за соседней дверью. Дмитрий же, открыл окно, и закурил. Никотин обжигал легкие, и успокаивал нервы. Да уж, давно у него подобной эмоциональной встряски не было. Чуть рассудком не тронулся. Вспоминая их воссоединение, расплылся в довольной улыбке. Теперь Борзый знал наверняка, что не безразличен Лизе. Ее ревность — явное тому подтверждение. Да и он подсел на нее, как на иглу. Уже не слезть! Задумавшись, мужчина не заметил, как уронил пепел на подоконник. Ругнувшись, сквозь зубы, принялся стряхивать его на улицу. Именно в этот момент и заметил кровяные разводы на своем достоинстве. Опешил сначала. Замер. Все детали пазла сложились в цельную картину. Неужели?

Дверь распахнулась, пропуская внутрь девушку. Она закуталась в полотенце, но казалось, делает все на автомате. Машинально. Потерянная. Дезориентированная.

— Почему не сказала?

— О чем?

— О том, что девственницей была! — Повысил голос Похомов.

— А ты спрашивал? — Лизавета обхватила себя руками. — Я не слышала…

— Твою мать, Лиза! Я ведь так жестко брал тебя…Не сдерживался, ни капли. И это в твой первый раз! А ты…Ты даже не пикнула. Не заикнулась!

— Все нормально.

— После такого, женщина может фригидной стать!

— Я не стану…

— Почему так в этом уверенна? Завтра же, в больницу пойдем!

— Почему уверенна? Мне понравилось! Вот, почему. — Лизавета провела рукой по его мощному торсу. — Боль была мимолетной. А потом…просто нет слов, чтобы описать мои ощущения.

— Ты хоть понимаешь, что теперь моя навеки? До мозга костей!

— Ну да, ну да! — Тихо отозвалась девушка, стараясь не принимать всерьез его слова. — Уже поздно. Отвезешь домой?

— Зачем? — Сурово взглянул на Лизу сверху вниз. — Здесь переночуем. Диван раскладывается, и образует достаточно большое спальное место. В шкафу есть новое постельное белье.

— Нет! — Чуть ли не выкрикнула Карпова, — Я здесь не останусь…

— Почему?

— Не останусь, и все!

— Хватит моросить! Внятно объясни.

— Откуда мне знать, сколько женщин проводили ночь на этом диване? — На одном дыхании выпалила Лизавета то, что занимало сейчас все ее мысли.

Похомов же, рассмеялся.

— Нет, ты все таки, дуреха. — Мужчина достал из небольшого шкафа постельное белье, и положил его на стол. — Стели, давай, я в душ.

— Дима!

— Никто на нем, кроме меня, не спал. Даже, Пашка.

Глава 11

Поздняя ночь. Прохлада. Гробовая тишина, нарушаемая лишь тиканьем маятника на рабочем столе…