Реквием по любви

Лизавета мирно сопела на его груди. Да только самому Дмитрию уснуть так и не удалось. Хоть башкой об стену бейся, один черт, сна ни в одном глазу! И, главное, причин для беспокойства не видел. Просто нервы. Или уже, старость? А может, паранойя? 

Борзый нутром угрозу чувствовал, и все тут! Да только понять никак не мог, откуда она исходит. Это его раздражало. Бороться с тайным, невидимым противником, все равно, что заранее проиграть. Сдаться. 

Размышления мужчины были прерваны настойчивым стуком в дверь. От чего-то, он сильнее прижал Лизу к себе. 

— Диман, открывай! — послышался за дверью напряженный голос Пашки.

Осторожно, чтобы не разбудить девушку, Дмитрий поднялся на ноги. На ощупь, по памяти, нашел свои трусы, наспех натягивая их на себя. Джинсы постигла та же участь. В несколько шагов достиг двери, но дернув за ручку, выругался сквозь зубы. Ключ!

Вспомнив, что в порыве гнева, забросил его под диван, мужчина распластался на полу, доставая эту проклятую железку.

— Бл*дь, Борзый, ты там провалился что ли? — Не унимался Соколовский.

— Ты какого х*я верещишь, как та с*ка? — Прошипел Борзый, распахивая дверь. На ходу, застегнул молнию на джинсах. — Тише, Лиза спит!

Пашка окинул друга долгим взглядом. Ухмыльнулся, заметив его расцарапанную спину.

— Свершилось?

— Как видишь.

— Доволен?

— Скорее, счастлив! — Дмитрий не смог сдержать улыбку, прокручивая в памяти события последних двух часов.

— Боюсь, это ненадолго. — Пашка присел на корточки в исключительно мужской манере. — Разговор есть.

— Что стряслось? — Нахмурился Похомов.

— У нас проблемы. — Соколовский устало потер, покрасневшие от переутомления, глаза.

— Выкладывай. — Мужчина опустился на пол, рядом с другом, прислонившись спиной к стене. — Что опять?

— Этот чудик, которому ты за Рыжую по почкам съездил, никого тебе не напоминает?

— Нет…

— Странно, у тебя хорошая память на лица…Бросай бухать.

— Короче!

— Я его тоже сначала не признал. — Выдохнул Пашка. — Он, всегда, на лысо голову брил. А сейчас шевелюру отрастил, и почти другим человеком стал. Анатолий Решетников. Более известен как «Толя Решето».

Борзый вскочил на ноги.

— Что? — Яростно шибанул по стене. — Цепной пес Макара?!

— Он самый.

— Какого черта он в моем клубе забыл?

— Не в курсах.

— Бл*дь! Су*а!

— Не ори. — Теперь пришла очередь Сокола возмущаться. — Наверняка, Лизку заездил с радости. Дай ей хоть выспаться!

— Еб*нуться можно, какой козырь я Зарутскому в рукав, собственными руками подкинул! — На пол тона ниже произнес Борзый.

— Может и не подкинул.

— Думаешь, Толя ничего не понял? — прищурился Дмитрий.

— Орешь что ли? — Рассмеялся Павел. — Ты же ему открытым текстом все сказал. И ребенок бы понял значение слова — моя!

— Не юли. — Огрызнулся мужчина, теряя терпение. — На что намекаешь?

— Лиза ему понравилась. И даже, очень. Его аж трясло рядом с ней. И это было видно невооруженным глазом. Я думаю, он не будет пока докладывать Макару, о ваших отношениях. Но, и не забудет. Попытается увести ее у тебя. Только, тихо. Без огласки.

— В честном бою ему против меня не выстоять. — Похомов гордо расправил свои, и без того, широкие плечи.

Пашка усмехнулся.

— Не забывай, что это школа Зарутского. А он никогда по правилам не играет.

Дмитрий с укором посмотрел на друга:

— Мог, хотя бы, морально поддержать.

— Да брось, ты это не хуже меня знаешь. К тому же, устал я сегодня для всех быть жилеткой.

— Для всех?

— Для тебя. Для Ларисы, для Сони…

— С Алмазовой то, что не так?

— Да в том и дело — не знаю! — Обреченно вздохнул Соколовский. — Молчит. Но, уверен, процентов на девяносто, что напоследок Толя ей шепнул на ухо что-то такое, от чего у девчонки ноги подкосились. Хоть и замаскировался он не плохо, делая вид, что целует, я-то сразу все понял. Сам порой так поступал…

— Шепнул, значит. — Задумчиво протянул Дмитрий. — Уж не послание ли от Зарутского передал?

— Все возможно.

— Где она сейчас?

— Малец Гордеевский ее домой повез. Я, заодно, попросил его, и Вику с собой прихватить. Нечего ей здесь одной делать.

Похомов устало сдавил пальцами свои пульсирующие виски. Голова казалась чугунной.

— Не спокойно мне, Паша. Нужно записи с камеры видеонаблюдения проверить. Глядишь, чего и нароем.

— Так пошли. — Прокряхтел мужчина, поднимаясь на ноги. — Все равно, скоро рассвет. Выспаться, как следует, вряд ли получиться.

* * *