Реквием в Брансвик-гарденс

– Прости, что оставил тебя, – проговорил он с легкой улыбкой. – Срочное дело. Боюсь, что преподобный Парментер не способен больше справляться с собственными обязанностями. – На лице его проступила озабоченность. – Миссис Парментер говорит, что он явно нездоров. У него жуткие головные боли. Полагаю, что этому не следует удивляться… бедняга. – Священник с печалью посмотрел на Шарлотту. – Странным образом я теперь припоминаю трагедию на Кейтер-стрит с куда большим пониманием, чем то, которое испытывал в то время. – Доминик стоял совсем рядом со свояченицей и говорил очень негромко: – Хотелось бы мне вернуться в прошлое… повлиять на собственное тогдашнее поведение, обнаружить больше чувствительности к страхам и боли других людей. – Он вздохнул. – И это абсурдно, потому что я совершенно не представляю, чем можно помочь Парментерам в данной ситуации. Единственно, могу сказать, что сейчас я пытаюсь это сделать, в то время как тогда думал только о себе самом.

Шарлотта не знала, что ответить. Ей и хотелось поверить ему, однако тот взгляд на лицо Виты Парментер не позволял ей этого сделать… И она не решалась даже мысленно упомянуть слово «любовь».

Миссис Питт отвернулась, пряча глаза, чтобы Кордэ не смог догадаться о ее мыслях, и направилась к гостиной. До чая оставалось минут пять.

Чай подали с опозданием почти на десять минут, в отсутствии Виты. Управлять небольшим обществом и организовывать некоторую беседу выпало на долю Клариссы. В комнате находилась и Трифена, однако она не предприняла никаких попыток занять Шарлотту. Вошедший Мэлори взял изысканный сандвич и в два укуса расправился с ним, не потрудившись взять чашку чая. Он явно маялся, став у окна, словно бы ему было тесно в комнате, однако приходилось в ней оставаться. Бесспорно, удерживали молодого человека не стены дома, а обстоятельства, от которых, впрочем, не было избавления.

Кларисса удивила гостью тактичным и интересным разговором, коснувшись нескольких тем. Она заговорила о театре – как если бы недавняя смерть в доме была нормальным и повседневным явлением, которое следует ожидать при естественном течении событий, и потому нет необходимости и вообще незачем разговаривать вполголоса или стараться не упоминать счастливые и веселые предметы. После этого она перевела разговор на визит зарубежной королевской особы, о которой обильно писали на страницах «Лондонских иллюстрированных новостей». Мисс Парментер вовлекла в разговор и Шарлотту, и та почти три четверти часа могла думать, что присутствует на обыкновенном званом чаепитии, соединившем едва знакомых, но пытающихся подружиться людей.

Миссис Питт несколько раз обращала внимание на Доминика и замечала в его глазах такое же удивление, а также растущее уважение к Клариссе: ее теперешнее поведение явно было для него в новинку.

Время перевалило за пять, когда дверь распахнулась настежь и в ней появилась Вита, совершенно растрепанная… Волосы ее, растеряв все булавки, копной падали на плечо. На щеке ее виднелся порез, а левый глаз распух и быстро синел.

Мэлори остолбенел.

Побледневший Доминик немедленно вскочил на ноги.

– Что случилось? Что это? – резко воскликнул он, подходя к ней.

Хозяйка дома отодвинулась. Глаза ее были полны ужаса. Женщина содрогалась всем телом и, казалось, находилась на грани истерики. Она пошатнулась, давая понять, что готова упасть в любое мгновение.

Шарлотта торопливо вскочила, постаравшись обогнуть чайный столик, не опрокинув его.

– Идите сюда, садитесь, – распорядилась она, обняв миссис Парментер за плечи и направив ее к ближайшему креслу. – Налей чаю с капелькой бренди, – бросила она Доминику. – И постарайся найти ее служанку и сказать ей обо всем.

Поколебавшись мгновение, Кордэ повернулся к Мэлори.

– Что случилось? – потребовала ответа Трифена. – Мама, ты выглядишь так, словно тебя побили. Ты упала?

– Конечно, она упала! – отрезала Кларисса. – Не говори глупостей! Кто может ударить ее? К тому же все мы здесь.

Ее сестра круглыми глазами обвела присутствующих, и тут все осознали, что за чаем нет одного только Рэмси. Один за другим все обратили свои взгляды к Вите.

Сгорбившись в кресле, та дрожала всем телом. Лицо ее сделалось пепельно-бледным, если не считать темневшего синяка под глазом и красного кровоточащего пореза на щеке. Шарлотта подала ей чашку: миссис Парментер слишком крупно дрожала, чтобы самостоятельно удержать ее.

– Что произошло? – резким тоном спросил Мэлори.

Доминик остановился у двери, желая услышать рассказ хозяйки.

Та набрала воздуха в грудь, чтобы заговорить, но всего лишь всхлипнула.

Шарлотта осторожно обняла ее за плечи, стараясь не задеть какое-нибудь другое ушибленное место:

– Быть может, лучше послать за вашим доктором? – Она повернулась к Клариссе, полагая, что та в наибольшей степени владеет собой и ситуацией.

Мисс Парментер посмотрела на нее, но не шевельнулась.

Трифена смотрела то на одного, то на другого из своих родственников полными обвинения глазами.

Их брат чуть шевельнулся, но застыл на месте.

– Пожалуйста! – попросила миссис Питт.