Религер. Последний довод

В двух шагах от Романа, все еще сжимая в руке однозарядный «дамский» пистолет, из ствола которого шел дымок, прекрасной статуей застыла Калина. Девушка выглядела напряженной, если не сказать, напуганной.

Возле ее ног, вжавшись спиной в угол между домом и контейнером, обхватив себя руками, сидел тот самый незнакомый Виктору паренек в красном капюшоне.

Ему в голову упирался ствол большого автоматического пистолета, матово поблескивающего в руке Андрея.

Виктора и Илияса, появившихся в конце переулка, они пока что не заметили.

– Я просто хочу, чтобы он умер! – не в первый, видимо, раз, воскликнула Калина. – Это так сложно?

Ильин сполз по стене вниз, оставляя за собой кровавую полосу, ответил:

– Ты же не думаешь, что он отдал тебе всю свою силу?

– Если я убью его, то его Дар перейдет ко мне. Не будет этих дурачких ограничений!

– С чего ты взяла, что будет так? – Роман поднял насмешливые глаза на девушку. – С чего ты взяла, что у него Дар?

– Но он же Искра? – резонно заметила девушка, ткнув стволом пистолета в зажавшегося парня.

– Он не Искра, – покачал головой Ильин и рассмеялся. – Ты так ничего и не поняла. Он не Искра. Он пламя.

Калина поморщилась. Смех бывшего информатора, будто специально, многократно отразился от стен. Повернула голову к парню в капюшоне. Высокомерно произнесла:

– Какое он пламя, о чем ты? Он же дурак, неполноценный. У него как-то вышло уйти от пуль снайперов, но сейчас…, – она задумчиво погладила перекинутую на грудь косу, спокойным голосом сказала. – Не для того я все это выдумывала и устраивала, чтобы какой-то дегенерат в последний момент все испортил. Андрей, убей их. Начни с этого весельчака.

И прежде, чем Волков успел среагировать, мужчина направил на Ильина пистолет и выстрелил дважды.

А потом развернулся и, не поднимая пистолета, от пояса, выстрелил прямо в бегущего на него Егора.

«Как глупо вышло!» – успел подумать Волков, ощущая, как ноги сами собой подломились, в лицо прыгнул выщербленный, в трещинах асфальт.

Жесткий удар оземь. Он еще старался подняться, но живот будто пришили к груди, он отказывался распрямляться. Странное ощущение холода, зарождающегося в глубине жгущего изнутри огня, оно разрасталось, поглощая все тело и подбираясь к сердцу.

«Неужели вот так и умру?» – странно, но мысли текли размеренно и ясно, словно Егор не валялся с двумя пулями в животе на холодном асфальте заброшенного квартала, а сидел в шезлонге на берегу спокойного моря, – «Неужели меня вот так запросто убили?».

Где-то совсем рядом он слышал звуки борьбы, гневные вскрики Илияса и шумное дыхание Андрея, который оказался не так прост. Тут же, в паре шагов, тихонько всхлипывал неизвестный парень, пряча лицо под капюшоном.

В поле зрения вступила пара ярко-красных туфель, тонкими ремешками обвивавших изящные лодыжки.

Волков повернул голову вверх, фокусируя взгляд.

– Знаешь, ты мне всегда был симпатичен, – ласково сказала Калина, вкладывая пулю в отщелкнутый ствол пистолета. – Я спала с тобой не только потому, что так было нужно. Я действительно хотела тебя, ты умеешь давать женщинам то, что им нужно. Но вот эти твои провалы в прошлое…

Девушка отпустила патрон, и блестящий цилиндр въехал в ствол. Одним щелчком Калина привела пистолет в боевое положение.

– Эти все твои тайные стенания по дохлой жене, бутылка у порога спальни, постоянные самокопания и желание схлопотать под ребро на очередном Поединке, – Калина вздохнула и направила пистолет в лицо Волкову. – Все это меня так утомило, что я поняла: ты – всего лишь алкаш-неудачник, неспособный адекватно воспринимать реальность. А такой в моем мире не нужен.

Она взвела курок.

– Прощай, – без сожаления сказала девушка, и ее палец потянул спусковой крючок.

Егор вскинул руку, защищаясь. Легкая пуля прошила предплечье, раздробила кость и вылетела с обратной стороны, в рубиновых брызгах погрузившись в живой глаз религера.

Волков закричал, ударяясь головой с разметавшимися волосами об асфальт. Его пальцы, похожие на сведенных судорогой пауков, зависли над лицом, боясь опуститься ниже. Крику Егора вторил другой вопль боли – Андрей поймал руку Илияса в замок и теперь, сцепив зубы и набычившись, выворачивал локоть бланцы в обратную сторону, не взирая на беспорядочные удары по голове.

– Боже мой, ты даже умереть нормально не можешь, – разочарованно бросила Калина, откидывая бесполезный пистолет и нагибаясь к выпавшему стилету мистирианина.

В это время Роман, которого все посчитали мертвым, приподнял лицо и выбросил руку вперед, полоснул осколком бутылочного стекла ей по ноге, оцарапав кожу.

Калина испуганно охнула и подскочила от неожиданности. Отбила бессильную руку Ильина, яростно взвизгнула:

– Ах ты падаль подзаборная! Ну, сейчас я тебя!

Ее тонкая рука взвилась вверх, звякнув изящными браслетами. На кончиках пальцев заиграли искры готовящейся молнии…

Что-то большое, в грязном комбинезоне, ощетинившееся двумя кривыми ножами, рухнула на нее сверху, смяло, сломало словно тростинку…