Религер. Последний довод

– А что я должен был тебе сказать? – искренне удивился Ильин. – «Егорка, я тут встретил невиданное чудо-юдо, которое Дары использует, что твои семечки лузгает»? Нет, я без толку языком молоть не хотел.

Волков повернул в сторону Ильина бесстрастное лицо. Тот не удержался, отвел взгляд от слепых зеркальных очков.

– Рома, ты мне сказки не заливай. Вокруг этого малого у нас не один разговор крутился. Я же знаю, почему ты его ото всех прятал? Для себя ты хотел его оставить, Ромка, для себя.

Ильин повел худым плечом, скрипнул перчатками. Потом спокойно ответил:

– Я, Егор, и не отрицаю, что для себя. Но ты поступил бы иначе, узнав, что обрел шанс изменить свою жизнь? Мы с тобой в этом похожи – изуродовали судьбу так, что уже не разогнуть, сами задыхаемся. А тут – такая возможность!

Роман говорил тихо, не повышая голоса. Волков не узнавал товарища. В другое время, Ильин уже сорвался бы, накричал, обиделся, сжираемый собственными комплексами и мнительностью. Но сейчас перед бывшим мистирианином сидел абсолютно иной человек, уверенный в себе, монолитный, усмиривший внутренних демонов.

– Извини, – сказал Егор. – Извини, что так все сложилось.

Роман хлопнул его по плечу, сказал добродушно:

– Да ладно, тебе спасибо. Я не говорил раньше… Я ведь, поначалу, тебя зарезать хотел. Отомстить за загубленный Дар. Да только потом, когда меня мои же за ненадобностью в больнице помирать бросили, отказались оплачивать лечение, ты один у меня и остался. Помнишь? Так что, считай квиты… Да ладно, ну его это темное прошлое! Кто старое помянет…

– Мне можно, – откликнулся Егор. – Ну, что там дальше было?

Ильин оперся локтями о колени, продолжил рассказ:

– То, что найденный мной парень не от мира сего, я понял сразу. Пробил по своим каналам, узнал кто да что. Биография мало интересная – эдакий деревенский дурачок, безобидный и незлобливый. Жил один с мамой, никого не трогал. А потом – бац! – и стал Верующим.

– Об это поподробнее.

– Всему свое время, – отмахнулся Ильин. – Так вот, потом на его пути повстречалась Калина. Которая сразу просекла, что парня облапошить ничего не стоит, на ней и более умные горели, а тут как ребенка обмануть. Я уж точно не знаю как, но выпросила она у него его способности попользовать. На время, само собой. А его заперла в надежном месте, у известного тебе Андрея, своего тогдашнего полюбовника.

– Эти «чистыми рядами» – тоже афера Калины? Я думал, они потом как-то спелись.

– Да нет, полностью ее инициатива. Вполне в стиле Калины – убирать конкурентов чужими руками. Так вот, парень свои силы ей отдал, да не все. Он немного посидел в заточении, а потом решил перенестись в город. Где я его и встретил. Дальше ты знаешь.

Волков нахмурился, переваривая услышанное.

– Как такое возможно – передать Дар?

– А как вообще все эти способности возможны? – парировал Роман. – Уж не думаю, что на самом деле от каких-то там богов. Возможно, некая сила решила, что с нами слишком накладно нянчится и пора бы уже отправлять в свободное плавание? Я пока не знаю. А что касается самого этого Дара…

Ильин спрыгнул со скамейки, прошелся по дощатому полу.

– Понимаешь, Егор нужно просто поверить.

И замолчал, давай Волкову прочувствовать его слова.

Егор непонимающе покачал головой:

– Что значит «просто поверить»?

– А вот то и значит. Просто поверить. Не просить чудес, не выгадывать и не вымерять. Просто верить. Понимаешь?

– Да что ты заладил «понимаешь, понимаешь»! – не выдержал Егор. – Не понимаю. Мы так устроены, что людям нужна конкретика, место приложение силы. Невозможно верит в ничто, Роман!

– Возможно, Егорка, – улыбнулся Ильин. – Возможно. Верить в чудеса, в собственные возможности. Безгранично и без оглядок. Это не так просто, как кажется. Мы полны сомнений, мы боимся раскрыть глаза и увидеть открывающуюся панораму. Мы – не верим, мы надеемся. А это не одно и то же, ты должен понимать.

– Это слова, софистика.

– Нет. Мир меняется. С каждым днем Верующих становится все больше и больше, я точно знаю. Егор, это становится реальностью.

– А потом что? Всесилие, без рамок и ограничений? – с сомнением спросил Волков.

– Ограничения есть, но они такие, – Ильин щелкнул пальцами, подбирая слово, – Своеобразные, что ли. Ну, типа того, как я не смогу создать камень, который сам же не смогу поднять. Понимаешь, после того, как ты становишься Верующим, для тебя словно открывается собственная версия Вселенной, в которой ты можешь сам строить свою жизнь. В которой ты волен запускать время вспять, возвращаться в прошлое и изменять все, что заблагорассудиться. Ты сможешь влиять на реальность, влиять на события. Ты можешь сам творить свою историю, сделать все так, как должно было быть.

При последней фразе Волков подался назад и сжал губы.

– Ты сможешь стать богом, Егор, – размеренно сказал Роман. – Богом своей судьбы.

Волков опустил голову и провел ладонью по жестким волосам. Потянулся было к пачке сигарет, но передумал.

Ильин остановился напротив, Егор слышал скрип досок под его телом. Слышал дыхание товарища, спокойное и размеренное.