Ремарк и миражи

Спуск с водораздела – по крутому горному склону – проходил достаточно непросто: подошвы армейских ботинок и широкие копыта мулов постоянно скользили на влажной чёрной гальке, нещадно донимали взявшиеся невесть откуда слепни и оводы, а ещё – время от времени – приходилось обходить стороной многочисленные разноцветные валуны, скатившиеся когда-то с ближайшего хребта.

Только через полтора часа, прилично вымотавшись, они оказались на относительно ровной площадке.

– Привал, отдыхаем, – смахнув рукавом куртки пот со лба, объявил Роберт и тут же насторожился. – Что это за звуки?

– Трудно сказать, – старательно прислушиваясь, засомневалась Инэс. – Может, это кто-то мычит? Ну, там, в чилийских льяносах?

– Мычит?

– Ага. Точно такие же звуки обычно издают большие коровьи стада, бредущие на водопой. По крайней мере, в нашей Австралии…

– Вот же, чёрт! – зло сплюнул под ноги Роберт.

– Что случилось, милый?

– Ничего страшного. Просто мы пошли по ложному пути и потеряли целую кучу времени.

– С чего ты так решил?

– Миражи, милая, это насквозь оптическое явление. Да, «мнимое изображение» может переноситься на много-много километров. Но только само изображение, безо всяких там «мнимых звуков»…. Короче говоря, перед нами – самые настоящие чилийские льяносы, с самыми настоящими коровами и быками. Ничего не попишешь, но надо возвращаться на водораздел.

– Возвращаться? – предсказуемо заныла Инни. – То есть, лезть наверх по этим противным мокрым камушкам? Но зачем?

– Конечно, чтобы внимательно осмотреть три других ущелья. Как известно, сверху видно практически всё…. И не надо, пожалуйста, спорить. Так надо, любимая. За мной…