Ренессанс

Скэриэл перебирал мои пальцы, мял ладонь, осторожно трогал корку, словно тоже не до конца верил, что я ударил Клива.

– Иди ты, – буркнул я, но руку не стал выдёргивать. Клонило в сон.

– Как твой экзамен по тёмной материи?

– Мне его перенесли. Остальные уже сдали. Но меня отстранили, и поэтому я сдаю позже.

– Ты готов?

– Знаешь, – я лёг на бок, чтобы лучше его видеть, – мне кажется, да. Твой приём с луком и стрелами помог. А как твои экзамены?

– Я всё сдал и свободен как ветер.

– Поздравляю, вот везёт, – выдохнул я.

– Ты тоже скоро всё сдашь. Не парься.

Мы лежали в темноте каждый под своим одеялом.

– К психологу ходишь?

– Миссис Рипли – психиатр.

– Я не различаю.

– Я раньше тоже. Ага, был сегодня.

– И как?

– Сегодня она сказала, что я был грубым. Но в целом мне, даже не знаю, нравится, наверное. Хотя я много переживаю: вдруг ляпну что-то не то.

– О чём вы говорите?

– Обо всём. Иногда наши разговоры выглядят как словесная баталия. Как игра в пинг-понг. Но это даже весело. Я редко общаюсь со взрослыми на такие темы.

– По твоему голосу кажется, что тебе это действительно нравится.

– Она умная женщина, – ответил я, как будто этого было достаточно.

– Ой, только не влюбись, – усмехнулся Скэриэл.

– Да ей лет тридцать или даже сорок.

– А тебе семнадцать. И что? Такие отношения тоже бывают.

– У тебя были? – изумлённо проговорил я.

– Нет, но я был бы не против. – Скэриэл улыбнулся в темноте.

– Это странно. Большая разница в возрасте.

– У каждого свои вкусы.

– Какие у тебя? – спросил я без задней мысли.

– Мне нравятся милые, строптивые чистокровные, слишком много переживающие о других.

– О, не начинай. – Я откинулся на подушку и зажмурился, заливаясь краской.

– Ты сам спросил. – Он навис надо мной. – Ты что, решил, что я про тебя?

– Отвали. – Я прикрыл лицо руками, сгорая со стыда. – Ничего я не решил.

– Ты подумал, что я о тебе говорю? – не унимался Скэриэл. Он схватил мою руку и убрал от лица.

– Давай сменим тему, – взмолился я. – Ты не то подумал.

– Да ты засмущался.

– Я тебя сейчас с кровати скину, придурок.

– Напугал. – Скэриэл прижал мои руки над головой, навис надо мной и прошептал прямо в губы: – Будешь вырываться – я тебя поцелую.

Я ошеломлённо уставился на него, боясь даже сделать вдох.

– А вот теперь и я тебя напугал, – улыбнулся он, затем отпустил меня и лёг рядом, болтая о своём.

Я его не слушал. Сердце бешено билось, словно я пробежал стометровку.

XXVI

– Это твой новый водитель? – Чуть сдвинув штору указательным и средним пальцами, Скэриэл заинтересованно посмотрел в окно, так чтобы его не было видно с улицы. Хотя он, как мне казалось до этого, всегда без опаски лез ко мне на второй этаж, несмотря на время суток. – Чарли, да?

Хищная птица высматривает новую жертву. Это первое, что пришло на ум, когда я взглянул на него.

Мы плотно пообедали и теперь лениво занимались каждый своими делами. Я лежал на кровати и готовился к экзамену по тёмной материи, борясь с сонливостью; Скэриэл перечитал томик Артюра Рембо и теперь бесцельно слонялся по комнате, разминая тело, а затем прильнул к окну.

– Наверное, – не отвлекаясь от учебника, ответил я. – Молодой такой. Болтливый.

– Да, очень молодо выглядит на фоне других ваших работников. Сколько ему? – нахмурился он.

Я вновь мельком взглянул на Скэриэла, пока переворачивал страницу.

– Не знаю, не спрашивал. Отец, наверное, посчитал, что раз Чарли моложе, то мы с ним быстро найдём общий язык и я забуду про Кевина.

– Кстати, ты его навещал?

– Кевина? Честно говоря, нет, – смущённо вздохнул я. – Думал, что мы вместе навестим.

– Можешь с ним встретиться и без меня. Мы с ним часто созваниваемся, так что всё окей. Он явно соскучился по тебе.

– Ладно. – Я сел на кровать, отложил книгу и осторожно начал: – Вообще-то я хотел Кевина ещё после рождественского бала навестить.

Я посмотрел на Скэриэла, пытаясь уловить любое изменение на его лице или в позе. Необходимо было убедиться, что Джером ничего не рассказал ему. Я решил осторожно прощупать почву. Рождественский бал прошёл совсем недавно, а я продолжал сидеть как на иголках в ожидании, когда Скэриэл придёт ко мне и с упрёком заявит: «Почему ты не сказал, что приёмный?! Я думал, мы друзья!»

Нет, это не в его духе. Но всё же я боялся сам не знаю чего.

– А он прошёл? – не отрывая взгляда от улицы, спросил Скэриэл. – И как?

– Ага. Было скучно. – Я старался, чтобы голос прозвучал как можно менее заинтересованно, а самого так и подмывало произнести: «Не то что у тебя, ведь так? Это ты бродил у нас по залу в униформе официанта, и я даже тебя не заметил», – но это бы породило ещё больше проблем, а я и так не справлялся с уже имевшимися. – Я рано ушёл. А ты что делал в этот вечер?

– В Рождество? – уточнил Скэриэл. – Да ничего такого. Был в Запретных землях. Навещал знакомых.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Неужели Джером правда сдержал слово? Я удивлённо поглядел на Скэра.

Повернувшись, он заметил моё удивление и с улыбкой спросил:

– Что?

– Нет, ничего, – поспешно сказал я, схватившись за книгу, как за спасательный круг.