Рец де, кардинал. Мемуары

Вице-король, арагонский граф, имени которого я не помню, явился за мною на мол в сопровождении ста или даже ста двадцати карет, полных испанской знати, да притом еще самой родовитой. Он отвез меня слушать мессу в Сео (так в этой стране зовутся соборы), где я увидел тридцать или сорок знатных дам, одна красивее другой, и что самое примечательное — на всем острове вы не встретите уродливой женщины, во всяком случае, они там очень редки. Красота обитательниц Мальорки чаще всего необыкновенно изысканна, ланиты их — цвета розы и лилеи. Таковы же и [594]

женщины из простонародья, которых встретишь на улице; они причесываются на особый лад, весьма изящно. Вице-король дал в мою честь великолепный обед в роскошном шатре из золотой парчи, который он повелел раскинуть на берегу. Потом он пригласил меня послушать пение в женском монастыре, где монахини могли поспорить красотой с городскими дамами. Отделенные от нас решеткой, они славили своего святого в песнопениях, которых мелодия и слова были сладострастнее песенок Ламбера. Вечером мы совершили прогулку в окрестностях города, прекраснейших в мире и похожих на сады королевства Валенсия. Потом мы возвратились к вице-королеве, безобразной как смертный грех, — сверкая драгоценностями, она восседала под балдахином в окружении шестидесяти своих дам, избранных среди первых красавиц города, которые рядом с ней казались еще прекраснее. Потом меня проводили на галеру, освещая мне путь пятьюдесятью факелами из белого воска, под гром всей береговой артиллерии и под звуки бесчисленных гобоев и труб. Таким развлечениям я предавался три дня, которые буря принудила меня провести на Мальорке.

Я отплыл с острова 4 октября при свежем попутном ветре; проделав за полсуток пятьдесят больших лье, я еще до наступления темноты благополучно прибыл в порт Маон, самый прекрасный порт на Средиземном море. Вход в гавань очень узок: в нем навряд ли разойдутся две галеры. Но потом гавань вдруг расширяется, образуя продолговатый водоем — половину большого лье в поперечнике и не меньше лье в длину. Высокие горы, окружающие гавань со всех сторон, являют глазу спектакль, о котором можно сказать без преувеличения: разнообразие и мощь покрывающих склоны деревьев и ручьи, в чудесном обилии по ним стекающие, образуют тысячи картин, поражающих воображение зрителя, более нежели картины оперы 660

. Эти же горы, деревья и скалы защищают порт от всех ветров, так что даже во время самых жестоких бурь вода в нем спокойна как в водоеме фонтана и прозрачна как зеркало. Глубина ее всюду одинакова, и индийские галионы бросают здесь якорь в четырех шагах от берега. Наконец, чтобы увенчать все эти совершенства, порт расположился на острове Минорка, который поставляет мореплавателям мясо и другие необходимые им съестные припасы в количестве, большем даже, нежели Мальорка гранаты, апельсины и лимоны.

После того как мы вошли в порт, погода заметно испортилась, и мы принуждены были задержаться здесь на четыре дня. Мы четыре раза пытались выйти в море, но ветер каждый раз возвращал нас вспять. Двадцатичетырехлетний дон Фернандо Карильо, человек благородного происхождения, весьма учтивый и любезный, старался предоставить мне все развлечения, какие только можно найти в этом прекрасном краю. Здесь превосходная охота на всевозможную дичь и в изобилии ловится рыба. Вот способ ловли, которым, насколько мне известно, пользуются лишь в этом порту. Дон Фернандо взял сто турок из числа гребцов, построил их в ряд и дал им в руки канат необыкновенной толщины; четырем из этих рабов он приказал нырнуть, [595] чтобы обвязать канатом огромный камень, а потом вместе с другими их товарищами вытянуть его на сушу. Это им удалось ценой неслыханных усилий; не меньшего труда стоило им раздробить камень ударами молотка. Внутри они нашли семь или восемь раковин, величиной уступающих устрицам, но несравненно более вкусных. Отварили раковины в их собственном соку — это отменное лакомство 661.