Рецепт предательства

Записи напоминали собой шпионский шифр. Какие-то метки, черточки, плюсики, минусики… Ясно, что, кроме самого Всеславина, никто не смог бы это прочитать. Попадались, правда, и просто телефонные номера, было там даже имя Виктор… Повторялось раз пять. И всегда с разными фамилиями.

«Не потому ли так легко отдала Тамара книжку? – думала я, разглядывая всю эту тайнопись. – Какие бы ни были зафиксированы здесь мошенничества и левые схемы, все равно никто ничего не поймет. Не сомневаюсь, даже сама она не сможет прочитать это. Как знать, может, она втайне на то и надеется, что я разгадаю эти загадки и расскажу ей что-нибудь интересное о делишках мужа. Она ведь собирается идти по его стопам, так что узнать, как дела делаются, думаю, не отказалась бы».

Однако что бы там ни думала Тамара, а для меня книжка оказалась лишь очередным разочарованием сегодняшнего дня. Не помог даже кофе.

Любимый напиток стимулировал деятельность мозга, а для чего мне это сейчас? Размышлять не над чем, информации нет.

Раздражение от вынужденного бездействия нарастало, и я уже готова была все бросить и взять за грудки свой последний шанс – Сеню.

Но в тот момент, когда я, уже доведя себя до крайней степени ярости, вскочила с дивана, чтобы начать рвать и метать, неожиданно раздался телефонный звонок.

Звонил Женя. У него был обеденный перерыв, и он спешил сообщить мне, что все в порядке и никто из его друзей ни в чем не виновен.

– А ты прямо как в воду глядела! – весело говорил он, и даже по тону было понятно, какой тяжелый груз свалился у человека с души. – Один образец легионелл и правда куда-то запропастился. Но наши здесь ни при чем. У нас и не знал никто. Это Вадик обнаружил. Ему для кандидатской нужны были разные образцы, и он полез искать. Всех нашел, а легионелл смотрел-смотрел, так и не высмотрел. А они у нас в реестрах числятся. Что делать? Смена – его, что случись, ему отвечать. Так он – ты не поверишь – наскреб осадков откуда-то, чуть ли не из трубы водопроводной, выделил бактерию, размножил и поставил в образцы, как будто так и было. А я уже, значит, его трудами пользовался.

Женя рассказывал это, от души хохоча, довольный, что все так хорошо закончилось, что безосновательны все мои грязные подозрения, сам ничуть не подозревая, что его радостный рассказ мне как нож к горлу.

– Только ты смотри – это секрет, – заботливо предупредил он. – За утерю образца знаешь… наказать могут.

– За утерю? – пыталась я ухватиться за соломинку. – А что, эти образцы, они у вас с ножками? Куда хотят, туда убегают? Что значит утеря, Женя? Чтобы баночка исчезла из шкафа, кто-то должен был ее оттуда достать.

– Ну да… да, наверное, так и было. Кто-то работал с легионеллами, забыл поставить на место, а потом куда-то задвинули, забыли, да и выбросил кто-нибудь. Вымыли пробирку, как будто грязная, вот тебе и утеря. Вид редкий, используется нечасто. Сегодня попользовались, назавтра уж и не вспомнить. Если не надо. А у нас тут… сама видела. Теснота, все друг на дружке стоит. Немудрено потерять.

– А маркировка?

– Ой… ну ты… прям я не знаю. Как будто не в России живешь. Была и маркировка, конечно, да кто ж на нее смотреть будет? Если емкость срочно нужна, первое, что стоит под рукой, хватаешь и делаешь.

– А вот этот «кто-то»… известно, кто он? Кто работал с этими образцами до Вадика?

Мой вопрос, по-видимому, поставил Женю в тупик. В трубке повисла долгая пауза, потом он сказал:

– Хм… нет, неизвестно. Как-то я… не спросил. Но, скорее всего, сейчас уже никто и не вспомнит. Этот образец вообще довольно редко используется…

– Да, возможно. Возможно, никто не вспомнит. Но ты все-таки спроси. Мало ли… По крайней мере, тогда мы сможем уточнить период времени, в который исчезли бактерии. Ладно, Жень? Узнаешь?

– Узнаю, – с тяжелым вздохом ответил он.

Старый друг всеми средствами тактично старался дать мне понять, что мои поручения его невыносимо напрягают, между тем как сама я ясно видела, что мне придется поручить ему еще одно деликатное дело.

– Да, и еще, – как бы невзначай и между прочим продолжила я. – Вот ты выяснил, что никто из твоих коллег не причастен к исчезновению образца, – это прекрасно. Я очень благодарна тебе и рада, что твои товарищи оказались такими же порядочными людьми, как ты сам. Но понимаешь, в таких расследованиях очень важно убедиться на сто процентов. А твоя информация убеждает процентов на восемьдесят. Чтобы быть уверенными абсолютно, нам с тобой нужно выяснить еще один очень небольшой нюанс.

– Какой? – окончательно потеряв кураж, обреченно спросил Женя.

– Очень несложный и никого ни к чему не обязывающий. Тебе нужно просто попытаться узнать, не появлялся ли в тот же самый промежуток времени, то есть плюс-минус неделю назад, в лаборатории кто-то посторонний. Ну, кроме меня, разумеется.

– И как, интересно, я смогу узнать это? – Женя был очень недоволен.

– Да не расстраивайся – приблизительно так же, как узнал про легионеллы. Поговори с друзьями, пообщайся с охранником…

– С какой это стати я начну его расспрашивать? Знаешь, куда он меня пошлет?