Ревность волхвов

– Именно! Но его там как раз и не было. Сашка, если ты помнишь, рассказывал о том, где он находился в момент убийства, первым. И когда Светка от него услышала, что тот был в «Драйви», то поняла, естественно, что он врет… И поплыла… Признаваться, что она тоже была в «Драйви», она не могла, чтобы не выдать своего дружка, поэтому стала на ходу придумывать, что каталась на каких-то несуществующих трассах.

– Хм! Саня ведь со Светкой могли о собственном алиби заранее, до допроса, сговориться!

– Могли. Но она не захотела, чтобы Саня знал, где она в действительности была.

– А что такое?

– Маленький девичий секрет.

– Что, у нее там было свидание?

Леся замялась. Все-таки женщины ужасно лицемерят, когда обвиняют нас, мужиков, в непостоянстве. Сами они хороши.

– Почти, – проговорила нехотя девушка. – Светка там, в «Драйви», познакомилась с замечательным парнем, швейцарцем. Красавчик, обаяшка и все такое. И, кажется, богач.

– Последнее обстоятельство для нее, конечно же, стало решающим, – усмехнулся я. – И он угостил ее швейцарским сыром, шоколадом и подарил швейцарские часы.

– Нет, до часов пока дело не дошло, – серьезно отвечала Леся. – Но сам понимаешь: Сане об этой встрече знать совершенно не нужно. Тем более что ничего такого между ними не было. Они просто попили вместе глинтвейна. Ну, и визитками обменялись.

– И она в него втрескалась…

– Ну, может быть… Разве что чуть-чуть…

– Что ж, теперь этот швейцарец, как честный человек, должен подтвердить Светкино алиби. А ты заодно посмотришь на него. И, может быть, отобьешь у подруги.

– Злоязыкий ты все-таки, Алябьев, – покачала головой девушка. – И ужасный суфражист.

– Просто я хорошо понимаю женскую природу.

– Это тебе только кажется, – очень серьезно промолвила Леся. И продолжила: – Ни с каким швейцарцем я встречаться, конечно, не буду. Мне и вас всех хватит выше крыши. – Последняя высокомерная реплика покоробила меня. – Я донесу информацию до финской полиции. И попрошу, чтобы она швейцарца допросила. Найти его можно в два счета: Светка мне его визитку показывала. Работает, между прочим, в «Патэ Филлип».

– Мало этим швейцарам своих гор, – вздохнул я. – Зачем они еще в Финляндию едут? Пленяться северной красой – в лице наших девушек?

Но Леся не поддержала моего возмущения. Если уж она начинала говорить о деле, ничто не могло ее сбить.

– Да и бармен в «Драйви», Светка говорит, ее запомнил. И еще с одной дамочкой, русской, они там пособачились… Ее тоже можно отыскать, допросить… Та тетка (Светка говорит) все время в «Драйви» тусуется…

– Ага, швейцаров пасет… – усмехнулся я.

– Не швейцаров, а швейцарцев, – всерьез поправила меня Леся.

– Ох, Леська, отличница ты по жизни, – вздохнул я.

– А что плохого?.. А вот Саня твой… Почему он врал, что сидел в «Драйви»? Где был на самом деле?

– О, я все понял! Вот что значит настоящая женская солидарность! Значит, вы с подружкой совместными усилиями закрываете Саню в финскую тюрягу, а счастливая и свободная Светка улетает в край часов, банков и сыра.

– Не надо ерничать. Неужели ты думаешь, что я могу, в угоду хотя бы близкой подруге, пойти на подтасовку?

– Нет, Лесечка, не думаю, – ответил я серьезно. – По-моему, ты кристальной честности человек. Вот только…

– Что – «только»?

– Слишком много времени уделяешь расследованию – в ущерб личной жизни. И, – прошептал я на ушко, – лично мне.

– Но тебе же самому интересно! – воскликнула она. – Ты сам только об этом деле и говоришь!

Возразить против этого было сложно.

Длинная мелодия кончилась, и я проводил Лесю к нашему столику. Туда же подтянулась и Светка – с двумя новыми бокалами мартини.

…По пути назад мы, вдохновленные лапландской меланхолической дискотекой и дозами спиртного, даже спели в машине «Снег да снег кругом…». На улицах поселка не было ни единого человека, на шоссе, ведущем на юг, в Рованиеми, – ни одной машины. Всюду в отблесках фар блистал один лишь снег. Мы свернули с трассы у бензоколонки, и тут уж, в наших лесах, среди пустых или сонных коттеджей, тишина царила совершенно мертвецкая.

– Спасибо тебе, – прошептала Леся, сидевшая на переднем сиденье, потянулась ко мне и чмокнула в щеку. Я положил руку на ее плечо и постарался превратить братский поцелуй в нечто не столь целомудренное. Однако она вырвалась, засмеялась: «Хватит! Хватит!» – и выскочила из машины. Света с заднего сиденья вежливо сказала мне «спасибо» и «спокойной ночи». Через минуту обе они исчезли в домике. Свет в нем был уже погашен, мерцала лишь новогодняя гирлянда в окне.

Сегодняшний день, первый день расследования, вместил слишком многое, и мне, впервые за поездку, не хотелось писать в свой ЖЖ, что случилось нынче. Начну – ведь затянет, и засижусь до утра, а сейчас уже первый час ночи, наступило четвертое января. А мне еще надо подобрать и распечатать карточки наших девушек, чтобы завтра предъявить их моим новым друзьям – мордоворотам.

Я заглушил двигатель и вышел на волю покурить – я берегу свое любимое авто и без крайней необходимости стараюсь в нем не дымить.