Революции 1917 года в России как серия заговоров

1 сентября в Ставке Алексеев встретился с Корниловым, передав ему распоряжение правительства об аресте. Арестовывая Корнилова и все руководство Ставки, Алексеев стремился, прежде всего, к спасению не только самого Главкома, но и сотен офицерских жизней, в частности членов Союза офицеров, от совершенно очевидного «революционного самосуда». Еще до ареста Корнилова Алексеев беседовал с товарищем председателя Главного комитета Союза офицеров полковником Прониным и предупреждал от необдуманных выступлений: «Полное спокойствие в настоящее время является единственным, что необходимо для перехода к нормальной жизни… В деле устроения армии все меры будут энергично поддерживаться и проводиться. Если я в этом потерплю неудачу, то сложу полномочия. Данная же минута требует особливого спокойствия и поддержания полного порядка, насколько это зависит от деятельности Главного комитета».

И хотя практически все руководство Союза оказалось арестовано, следует помнить, что низовые структуры оказались слабо затронуты репрессиями и стали через два месяца, в ноябре 1917-го, основой для создания т. н. «Алексеевской организации», для «борьбы с революцией», но уже в составе Белого движения.

История антисоветского подполья, безусловно, заслуживает внимания не только с точки зрения форм и методов борьбы с советской властью, но и с точки зрения формирования нелегальных структур, связанных с различными оппозиционными группами и социальными стратами российского общества, разделенного непримиримым противостоянием периода Великой Российской революции. Ошибочно мнение, разделявшееся в советской историографии что подпольные структуры действовали в некоем «вакууме» и включали в свой состав людей обреченных, озлобленных, стремящихся любой ценой отомстить за лишение определенных социальных, сословных привилегий. В реальности, антисоветское подполье было весьма широким как по своему составу, так и по степени взаимодействия с теми структурами и отдельными людьми, кто в той или иной степени был заинтересован в свержении советской власти. В истории антисоветского подполья целесообразно выделить несколько периодов, на протяжении которых преобладали те или иные методы и формы борьбы: от индивидуального террора и внедрения в работу советских органов власти до организации повстанческого сопротивления и сотрудничества с представителями иностранных государств. При этом следует выделить еще одну немаловажную черту антисоветского подполья. До тех пор, пока в стране шла гражданская война активные, убежденные участники подполья были уверены в том, что их действия (пусть и нелегальные), по сути своей абсолютно законны и, более того, необходимы для «возрождения России», уже на том основании, что именно большевики, большевистская партия представлялась им партией «захватчиков власти», партией «государственных преступников». Те же силы, которые вели с советской властью организованную борьбу (прежде всего представители Белого движения) определялись как «единственно законная власть», хотя и не существующая еще в общероссийском масштабе.

В 1917-м году, после прихода большевиков к власти и разгона Учредительного Собрания в январе 1918 года началось формирование антисоветского подполья. Показательную оценку давал в своих воспоминаниях глава Управления юстиции Особого Совещания при Главнокомандующем Вооруженными Силами Юга России (ВСЮР), активный деятель Всероссийского Национального Центра В.Н. Челищев. Он писал: «С разгоном Учредительного Собрания терялась надежда на то, чтобы победить большевиков легальным путем…, на очереди для каждого встал вопрос, подчиниться ли власти захватчиков или восстать на нее». Но, по точной характеристике другого члена Особого Совещания, бывшего московского городского головы Н.И. Астрова, «все это были собрания людей, потерпевших кораблекрушение. Это были люди связанные с разными партиями, люди недавних влияний в государственной, политической, общественной и хозяйственной жизни России.

Собираясь тайком по конспиративным квартирам, эти люди, потерявшие и состояние и положение, в глубине своего сознания все же не хотели примириться с тем, что совершилось. Совершившееся казалось настолько нелепым и абсурдным, что в долговечность создавшегося положения не верилось никому. Нужно было, однако, искать способы, чтобы столкнуть эту власть захватчиков. Для всех было ясно, что без реальной силы здесь не обойдешься. Нужно было создать армию, которая и выполнит эту операцию. Это было бесспорно. К тому же вооруженная сила стала формироваться на юге, среди казачьих областей, и за Волгой».