Революция

– Роман Романович, с одной стороны, всё в порядке, с другой – у нас большие проблемы. Где сейчас его императорское высочество?

– На борту крейсера «Лена». Ждет вашего возвращения.

– Это хорошо. Тогда в путь, – я сделал приглашающий жест Мэй, показывая на катер.

– Она та, о которой вы рассказывали? – на ухо спросил меня барон.

Я кивнул, помогая девушке взойти на трап, где её готовился принять один из «тюленей».

Путь до крейсера прошёл в молчании. В порту до сих пор стояла тишина, хотя с момента прихода в кабинет ресторана трех японских офицеров прошло больше получаса. И только когда мы уже поднимались по трапу на крейсер, в районе ресторана «Рамен» раздался какой-то гам, а потом пара выстрелов. Но нас это уже не касалось.

Вместе с Джунг Хи, Мэй Лин и бароном Розеном мы прошли в кают-компанию корабля, где нас ожидали Михаил Александрович, Ник Ник старший, братья Михайловичи и адмирал Макаров. Вот уж кого не ожидал увидеть, так это его. А с другой стороны, с учетом полученной информации, хорошо, что он сейчас на «Лене».

– Ваше императорское высочество, разрешите войти, – произнёс я, стоя в дверях.

От парика, усов и бороды я избавился ещё на катере, передав всё Горелову. А вот переодеваться в форму времени не было.

– Заходите, господин генерал. Почему в таком виде? – спросил великий князь Михаил Александрович.

– Тайно встречался на берегу с агентом. И позвольте представить гостей… – Я сделал шаг в сторону и взмахом руки показал Джунг Хи и Мэй, чтобы они заходили.

Те робко зашли в помещение и склонились в поклоне по корейскому обычаю, приветствуя члена императорской семьи.

– Господин Ли Джунг Хи, когда-то близкий друг Тэвонгуна Ли Ха Ына, личный врач вана Коджона, отец придворной дамы Ли ранга гвиин из павильона Нэандан, одной из любимых наложниц вана Коджона и дед родившейся у них в 1877 года дочери Мэй Лин, – Ли вновь поклонился, а я продолжил: – А это, соответственно, Мэй Лин, дочь императора Коджона и принцесса Корейской империи.

– Ваше императорское высочество, прошу вас, проходите к нашему столу, – Михаил Александрович быстро подошел к девушке и вежливо предложил ей руку.

По тому, что великий князь не удивился, я понял, что Розен успел ему рассказать о вероятном присутствии в Токио корейской принцессы. А вот остальные присутствующие находились в состоянии полного охренения, если не сказать грубее.

– Ваше императорское высочество Михаил Александрович, позвольте нашим гостям привести себя в порядок, а нам надо обсудить важную информацию, полученную от агента, – несколько грубовато прервал я ухаживания великого князя.

– Это настолько важно, Тимофей Васильевич? – поинтересовался брат императора, посмотрев в мою сторону.

– Да, ваше императорское высочество. Очень важная информация.

– Что же, прекрасная принцесса Мэй, прошу прощения. Служба! Сейчас вас разместят на этом корабле, представят всё необходимое. И если вы не устали, через час ждем вас и вашего деда сюда, в кают-компанию, чтобы послушать о ваших невероятных приключениях… – Великий князь приложился к ручке девушки, заставив её покраснеть, отчего она стала ещё более красивой.

Барон Розен сориентировался первым.

– Ваше императорское высочество, господин Ли, прошу следовать за мной. Я покажу вам ваши каюты, где вы сможете привести себя в порядок.

Когда гости вышли из каюты, Михаил Александрович развернулся ко мне и спросил:

– И какую же важную информацию вам сообщил ваш агент?

– Ваше императорское высочество, завтра офицеры третьего отдела Генерального штаба Императорского флота Японии и англичане со шхуны «Бремерхафен», которая пришла четыре дня назад в порт Токио, собираются взорвать броненосец «Император Александр III» с вами на борту. Для этого собираются использовать опыт наших «тюленей». Англичане нашли в Бомбее трупы Ризнича и Белова, которые погибли при минировании флагманского броненосца «Вендженс», – я обвёл глазами находящихся в кают-компании и продолжил: – Можно предположить, что англичане сумели создать водолазное оборудование и магнитные мины. Вот такая информация.

– Да…

Дальше последовал малый петровский загиб в исполнении Сандро.

Глава 9

Бой

Мичман Корелов взглянул на циферблат подводных часов. Ещё десять минут, и придёт смена из восьми «тюленей». На глубине свыше шестидесяти футов больше тридцати минут находиться нельзя даже в этих новых ребризёрах, разработанных или доработанных Ризничем.