Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

Хотели «всей власти Советам»? Получили: потерю Советами значительной доли власти, которою они фактически обладали.

Кричали: «Долой 10 министров-капиталистов!»? Достигли того, что громко, не встречая противодействия, раздаются голоса, требующие возвращения власти к ее источнику - «временному комитету» Гос[ударственной] думы.

Стремились к революционной диктатуре пролетариата и крестьянства. Диктатура создается, но диктатура партий, опирающихся на «всю нацию», то есть на все имущие классы и толкаемых этой «нацией» на путь подавления революционных элементов пролетариата и армии.

Добивались того, чтобы оторвать крестьянскую демократию от буржуазии. А в действительности спаяли ее организованные силы с буржуазными классами в блок, охраняющий «порядок» и спасающий страну от «измены».

Разумеется, последствия большевистских экспериментов могли бы быть иными, если бы во главе крестьянско-солдатской демократии и связанной с нею части пролетариата стоял не тот оборонческий блок меньшевиков и эсеров, который все возможное сделал, чтобы толкать массы к большевикам, и ныне оказывается не способен противодействовать напору контрреволюции.

Но великая ответственность, падающая на блок, нисколько не ослабляет ответственности, которую несут большевики. Ибо безусловное, несомненное господство оборонческого оппортунизма в объединенной демократии было фактом, от которого надо было оправляться партии, стремящейся держать курс на поступательное развитие революции.

Не пулеметами первого полка и кронштадтских моряков можно было рассчитывать пробить толщу оппортунистических настроений, сковывавших энергию революционной демократии. Не против нее, а лишь опираясь на нее, передовая партия могла и может рассчитывать двигать революцию вперед. Не дискредитируя и подрывая созданные ею революционные центры, а завоевывая влияние в них, можно идти к преодолению половинчатости и нерешительности демократии.

Поражение налицо. Попытка перескочить через этапы единственного [возможного] развития революции создала в России громадную «партию порядка», сплотившую все группы реакционеров и консерваторов во временный блок с запуганными и озлобленными слоями демократии. От «Нового Времени» и воскресшей «Маленькой Газеты» до «Дня» и «Воли Народа» тянется эта партия порядка, мнящая спасать Россию путем вытравления из русской революции всего того демократического содержания, которое придало ей всемирно-историческое значение.

Вооружение рабочих, демократизация армии, отмена смертной казни, неограниченная свобода пропаганды, интернациональное credo демократии -все эти великие ценности великой революции уже признаны печальным заблуждением. Завтра очередь будет за свободой национального самоопределения, за широким местным самоуправлением, за самым существованием рабочих, солдатских и крестьянских советов.

Уже не то чтобы «Новое Время» или «Речь», но «День» за подписью члена Исп[олнительного] Комитета Е. Маевского бесстыдно утверждает, что Совет бросал палки в колеса Временному правительству, вторгаясь в область управления. За этими паническими контрреволюционными настроениями демократических масс и их представителей стоит быстро мобилизовавшаяся реальная контрреволюция, «без лишних слов» ставшая во главе попятного движения. Политические проходимцы, отброшенные революцией, организованная политически и экономически буржуазия, кастовое офицерство и все тайные сторонники реставрации старого режима быстро и энергично творят дело реакции. С кадетской партией во главе они ведут систематическую «осаду власти», чтобы забрать правительство в свои руки в то время, как авантюристские элементы этого блока подбирают элементы для контрреволюционных военных заговоров.

В то же время в народных массах почти открыто ведется агитация в пользу Николая Николаевича, в пользу Михаила Романова, против «каторжных министров», против Исполнит[ельного] Комитета, против «насилья жидов и грузин».

Десяток недостойных отречений от большевизма, совершаемых большинством Всерос[сийского] Центр[ального] [Исполнительного] Комитета, не поможет ему оправдаться в глазах этой контрреволюционной рати. Для нее большевики, меньшевики, эсеры - «вместе пойманы, вместе повешены». И если Советы, следуя нагло-повелительным ультиматумам Алексинских и прочих рыцарей политической проституции, выдадут этой черни еще несколько десятков большевиков и «потворствующих им», как деликатно выразился в заседании Ц[И]К-та перепугавшийся Либер, то и тогда они лишь разожгут ее аппетиты и не смоют с себя основного пятна - общего с большевиками родства от международной революции.

* * *