Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

Если бы даже они были правы, говоря, что Московское совещание это -готовящийся заговор контрреволюционной буржуазии против революции, но ведь к голосу ЦК на страницах «Раб[очий] и Солд[ат]» и других ленинских газет, к речам ленинцев на митингах будут прислушиваться десятки, много-много - сотни тысяч рабочих, солдат и крестьян. А к Московскому совещанию будут обращены взоры всей России, всего крестьянства, всей армии, всего пролетариата, наконец, всего мира. Пусть Московское совещание - что, конечно, вздор! - это «контрреволюционный заговор», пусть это попытка подменить земским собором Учредит[ельное] собрание, «подделать общенародное мнение и ввести тем самым широкие народные массы в обман». Но и в таком случае долг социалистических партий, долг всех революционно-демократических организаций не бойкотировать это совещание, а пойти на него и там, перед лицом всего народа, всего мира, разоблачить заговор буржуазии против революции в минуту величайшей опасности для страны.

Неловко доказывать эти азбучные истины с[оциал]-д[емократической] тактики, но их приходится повторять, ибо ленинцы, эти сущие «социал-нетовцы», за две революции ничему не научились.

Уклонение от прямого боя с классовыми противниками ленинцы теперь, как и прежде, выдают за самую революционную тактику, наилучше якобы обеспечивающую политическую самостоятельность рабочего класса. Но, уклоняясь сами от открытого боя с воинствующей буржуазией, ленинцы, верные своей вероломной тактике, наносят удар в спину тем, кто не уклоняется от открытой встречи с врагом, кто не уединяется в свой раскольнический скит, когда на открытой арене разгорается политическая битва.

Мы с презрением проходим мимо попытки ленинского ЦК изобразить нашу, меньшевиков и эсеровскую, политику как «контрреволюционную».

Нас не может задеть злобная клевета третьеиюльцев, своей авантюристской тактикой распахнувших двери подлинной, черной контрреволюции.

Но мы не можем не заклеймить попытки ленинского ЦК изобразить Советы в роли «простых придатков империалистического механизма».

В момент, когда организованная буржуазия ведет яростный поход против Советов; накануне Московского совещания, где вопрос о роли Советов, об их деятельности, об их взаимоотношениях с правительством будет самым боевым, так недобросовестно нападать на Советы и его руководящие партии, как это делает ленинский ЦК и ленинский лейб-орган, значит, наносить удар в спину «революционному парламенту», значит, фактически играть на руку тем контрреволюционным силам, которые стараются свалить Советы.

Сегодня, как вчера, как все время революции, ленинцы, подстегивая революцию, на деле толкают страну в яму контрреволюции.

Еще не все пролетарии видят это сегодня. Но скоро они все поймут и -тогда отвернутся от «сверхреволюционеров», подкапывающихся под органы революции.

Рабочая Газета. 1917,9 августа. № 128.

Затонский М.П. В ЧЕМ ОПАСНОСТЬ?

О контрреволюции говорилось и писалось за истекшие пять месяцев переворота более, чем много; это и понятно, т. к. революционная демократия ни на минуту не должна себя убаюкивать ложной мыслью, что враг побежден и остается лишь закреплять победу. Кроме того, вопрос о контрреволюции сам по себе имеет крайне важное социально-экономическое содержание, и на выяснение его и следует обратить особое внимание. Дело не в том, что где-то может организоваться кучка заговорщиков против революции и может выступить. Смешно на самом деле думать, что какая-то кучка сторонников царско-дворянского самовластия может серьезно угрожать вооруженному народу. Нет, прямого нападения на революцию нам бояться нечего. Опасность грозит совсем с другой стороны. Тот или иной исход революции главным образом зависит от того, как демократия справится с теми колоссальными трудностями, какие судьба взвалила на ее плечи. Прежде всего, хватит ли у нас ума и сил для того, чтобы в бурном океане мировой войны сохранить в целости наш государственный корабль, на котором мы плывем на пути к новой жизни? Для нас должно быть совершенно ясно, что если Россия потерпит военное кораблекрушение, то неизвестно, какие государственные обломки всплывут на поверхность жизни. Военный разгром страшен не столько потерей территории, сколько тем, что до крайности осложнит внутреннее положение в стране и поставит демократию, может быть, перед непреодолимыми трудностями.