Революция 1917 года глазами современников. Том 2 (Июнь-сентябрь)

С легкой руки вечерних «Биржевых» печать занялась идеей «предпарламента». Хорошенько не известно, имеются ли какие-нибудь действительные основания для постановки этого вопроса. Приписанные Временному правительству предположения были им официально опровергнуты. Но газета, напечатавшая сенсационную новость, настаивает на своем. Как бы то ни было, орган Совета р[абочих] и с[олдатских] д[епутатов] счел нужным занять позицию по отношению к предпарламенту. Позиция, правда, несколько неясная: «Известия» отрицают предпарламент как замену Учредительного собрания, но они готовы, по-видимому, принять его как «временный и компромиссный выход», считая, что будет ли предпарламент демократическим или в нем примут участие и цензовые элементы, - он может служить приблизительным выражением соотношения сил в стране и дать известную опору власти.

Если верить утверждению, что мысль о создании особого совещательного органа, перед которым Правительство могло бы «отчитываться» и от которого оно могло бы «получать указания», принадлежит самому Правительству, то этот факт являлся бы лишь новым свидетельством бесконечной трудности теперешнего положения.

Временное правительство обладает «всею полнотой власти». Оно действует по уполномочию всей «революционной демократии», охраняя «завоевания революции». Такова теория, вернее сказать, такова фикция, ежедневно и ежечасно опровергаемая жизнью. На самом деле такого реально существующего правительства у нас не было с самого начала революции. А то, что мы сейчас видим, скоро уничтожит всякую возможность хотя бы поддерживать фикцию.

Сейчас существующее Временное правительство - «Совет пяти» (без одного), по собственному признанию, не имеет опоры ни справа, ни слева. Оно не является объединенным в своей собственной среде. В его составе имеется только два лица из числа тех, что образовали первое Временное правительство. Если верны сведения об уходе М.И. Терещенко, окажется, что вся тяжесть власти, все безмерные затруднения падают на одного А.Ф. Керенского. Каждый из его коллег не может на себя смотреть иначе, как на временного, случайного сотрудника. Каждый из них знает, что он - калиф на час. Ровно месяц тому назад на Московском совещании мы слышали слова, желавшие вдохнуть уверенность в силе и в авторитете. Едва ли многое уцелело от этих слов к сегодняшнему дню. Стенограммы Совещания еще не вышли в свет. Каким они покажутся печальным анахронизмом!

Попытки создать правительство, крепкое собственною своею силою, правительство внушительное и общепризнанное - эти попытки как будто приходится оставить. Сведение решающего состава до пяти лиц, толки о военном «малом» кабинете, все это - результат крушения всех прежних экспериментов. Идея «предпарламента» - новый эксперимент. Это учреждение должно извне придать правительству недостающий ему авторитет. Оно же должно служить живою связью правительства со страной.

По неисповедимым путям Провидения, республиканское демократическое правительство вынуждено возвращаться к проектам и фантазиям старого самодержавия. Там тоже искали опоры и поддержки в совещательных учреждениях. Сознание внутреннего бессилия и оторванности от народа - подлинного народа, а не одной только «революционной демократии», и тогда, и теперь приводит к тем же результатам, порождает те же бесплодные, безнадежные усилия.

Дело не в том, конечно, что какие-то выдуманные «Известиями» хитроумные головы хотят сорвать Учредительное собрание, заменив его предпарламентом. Таких, якобы коварных, а на самом деле явно нелепых, замыслов никому даже и нельзя приписать. Ясно, что правительству нужна трибуна, нужен живой обмен с какими-то представителями общественного мнения. Нужно наполнить кислородом безвоздушное пространство. Прежде можно было отправиться в Совет рабочих и солдатских депутатов. Теперь туда путь заказан, да и трудно вернуться оттуда целым.

Но все же из «предпарламента» ничего не может выйти. Опыт пресловутой «исторической» ночи с 21 на 22 июля, да и опыт Московского совещания - достаточные тому доказательства. Представим себе только на минуту, что оба эти собрания продолжались бы не день, не три-четыре дня, а недели и месяцы. Во что бы они превратились?

Формы представительных собраний не случайны. Они не могут быть импровизированы. Собрание без решающего голоса неизбежно обречено превратиться в говорильню. А если есть сейчас несомненный, роковой, пагубный бич - это политическая словесность, фабрика резолюций.

Мы изверились в слова. Они перестали пробуждать в нас надежды. Они даже перестали пугать. И, конечно, они не приблизят ни на один час оздоровление и спасение родины.

Речь. 1917, 14 (27) сентября. № 216 (3958).

Кливанский С. А. ЧЕСТНАЯ КОАЛИЦИЯ НА ДЕЛОВОЙ ПРОГРАММЕ