Революция 1917 года глазами современников. Том 3 (Октябрь 1917 г. - январь 1918 г.)

По полученным нами сведениям, Совет народных комиссаров, не ожидая окончания начатых им с немцами переговоров о перемирии, намерен освободить всех военнопленных, захваченных нашими войсками во время настоящей войны. В первую очередь будут освобождены военнопленные немцы.

Пощечина прап[орщику] Крыленко

Прапорщик Крыленко получил следующую телеграмму: «Я - комиссар при 13-м корпусе. На войне с 1914 года. Доброволец. Ныне поручик 56-го Сибирского стрелкового полка. Имею офицерский Георгиевский крест. Состою в партии с[оциал]-д[емократов] меньшевиков.

За глумление, которому подвергались Россия-страдалица и наша несчастная армия вследствие назначения вас, прапорщика, никому и никогда не известного, на великий и святой пост Верховного главнокомандующего, заочно ударяю вас своей раненой правой рукой по лицу и спрашиваю: Неужели и после этого вы вступите в верховное командование?

Такую же телеграмму шлю безумцам, назначившим вас. Сын крестьянина Вятской губернии поручик Марцев. Действующая армия, 12-го ноября 1917 года.

Примечание. Вследствие непринятия телеграммы на телеграфе, посылаю ее почтою».

Русское Слово. (М.) 19 ноября 1917. № 254.

136. Побег генералов Корнилова, Деникина и других («Русское Слово»)

[20 ноября] 1917 г.

20-го ноября в Москве и Петрограде («Викжелем») по прямому проводу из Могилева получено сообщение о побеге в ночь на 20-е ноября из Быхова генерала Л.Г. Корнилова. Вместе с бывшим верховным главнокомандующим бежали и остальные узники: бывший главнокомандующий Юго-Западным фронтом ген[ерал] А.И. Деникин, начальник его штаба С.Л. Марков, генерал-квартирмейстер М.И. Орлов и др. Во главе отряда из нескольких сот текинцев Л.Г. Корнилов по шоссе двигается на юг. Приводим текст телеграммы, полученной из ставки в Петрограде:

«Викжель. Центральный исполнительный комитет крестьянских депутатов, Военно-революционный комитет.

Сегодня ночью из Быхова бежал Корнилов сухопутными путями. Корнилов вместе с 4-мя сотнями текинцев направляется в сторону Жлобина, на юг. По полученным сведениям, Корнилов выпущен по предъявлении ордера за подписью Шабловского.

Комиссар военно-революционного комитета Дьяконов».

Председатель «Викжеля» распорядился по телеграфу по всем железным дорогам о принятии мер к задержанию генерала Корнилова. «О принятых нами мерах, - говорится в телеграмме, - уведомьте местные советы солдатских депутатов» ³³².

Русское Слово. (М.) 21 ноября 1917. №255.

137. Подробности убийства ген. Духонина («Русское Слово» )

[21 ноября] 1917 г.

Могилев, 21-го ноября. Близкие Духонину передают следующие подробности его трагической смерти. Доставление Духонина на вокзал вызвало огромное возбуждение матросов и красногвардейцев, немедленно потребовавших выдачи его на самосуд. Находившийся тут же Крыленко пытался успокоить, напоминая о военно-революционной дисциплине и указывая, что Духонина необходимо доставить в Петроград, где он должен ответствовать перед военно-революционным судом. Однако в ответ на крики: «Корнилов сбежал, этого уже не выпустим!», матрос с надписью на ленточке «Севастополь» нанес первый удар генералу. Тогда толпа набросилась и стала избивать. Духонин, весь окровавленный, не защищался; кто-то из толпы выстрелил; Духонин упал; стали колоть штыками и перебросили на другую сторону пути и оставили только тогда, когда убедились, что перед ними - бездыханный труп. Близкие хлопочут о выдаче трупа для погребения на родине. Однако труп не выдан. К проживающей в ставке жене Духонина, встретившей трагическую весть стоически, в течение дня заезжали с соболезнованием чины штаба и товарищи. Между прочим, накануне, когда уезжали некоторые чины штаба, Духонину подан был автомобиль, чтобы бежать. Выйдя уже в пальто в вестибюль, Духонин махнул рукой и заявил: «Нет, я - не Керенский», и остался ¹.

Русское Слово. (М.) 24 ноября 1917. №257.

¹ В связи с убийством генерала Н.Н. Духонина Крыленко обратился «ко всем солдатам революционной армии и флота», сказав следующее: «Я вступил в Могилев во главе революционных войск, Ставка сдалась без боя. Последнее препятствие делу мира пало. Не могу умолчать о печальном факте самосуда над бывшим верховным главнокоман[ующим] Духониным. Ненависть к нему слишком накипела. Бегство Корнилова накануне падения Ставки было причиной эксцесса. Я не могу допустить пятен на знамени революции. С самым строгим осуждением следует относиться к подобным фактам. Не пятнайте власть народа! Революционный народ грозен в борьбе, но должен быть мягок в победе. С падением Ставки борьба за мир получает новую силу. Да здравствует власть Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов!» (Родной край. (Херсон). 26 ноября 1917 г..)