Революция 1917 года. Как это было?

Надо сказать, что сворачивание НЭПа ведь было довольно мягким, постепенным. Частную торговлю запретили в 1931 году, если я не ошибаюсь. Ну а сворачивать начали с 1928-го: из синдикатов убирали частный капитал. Не в том смысле, что его забирали, – синдикаты превращали в наркоматы или в подразделения наркоматов, в государственные структуры. Это заняло несколько лет. У Булгакова было прекрасно написано: «Сдавайте валюту, граждане». Опять же можно провести параллель, когда сегодня рассказывают в некоторых программах – вот, нужна эмиссия, рубль… Да, только придется параллельно сделать то, что сделали в 1930-х: «Сдавайте валюту, граждане». Потому что проводить рублевую эмиссию при свободной конвертации – это самоубийство. Это и тогда понимали, и сейчас. А мы готовы сегодня все выстроиться и сдавать валюту? Тогда не были готовы, но приезжали «воронки», находили в нехорошей квартире эту самую валюту. Все у Булгакова описано. Думаю, что у нас нет необходимости поступать так же, как в 1930-е. Дураки будем, если начнем воспроизводить один к одному то, что было. Ничего никогда нельзя повторить. Они действовали тогда определенным образом, потому что были вынуждены. Без всякого осуждения или, наоборот, оправдания я сейчас это говорю. Это объективная реальность.

Г. Саралидзе: Здесь есть еще нюанс, на мой взгляд, о котором нужно сказать. Мы говорим о НЭПе, о нэпманах, о людях, которые включились в новую экономическую политику. Но мы же должны понимать, что они не в безвоздушном пространстве все это делали, что те же партийные, государственные органы – они взаимодействовали с ними. Очень много написано и сказано о том, что разлагались партийные органы под воздействием этого всего.

А. Гаспарян: Смычка капитала, ты имеешь в виду, произошла… Давайте посмотрим на примере героя Гражданской войны товарища Котовского. Как только НЭП начался, он сформировал самые разнообразные артели, синдикаты на подведомственной ему территории. А когда НЭП стали сворачивать, он, как умный человек, сразу передал это на баланс государства и остался чистым. Но это ведь не единичный случай. Зачастую партийные и советские органы на местах занимались хозяйственной деятельностью, или, выражаясь языком 1990-х годов, «крышевали нэпманов» в полном объеме. Тогда это было в порядке вещей. Из-за этого, кстати, расследовать преступления было невероятно сложно: тебе звонил первый секретарь какого-нибудь Ростокинского райкома партии и говорил: «Не трожь, потому что это наши». Получается, что вместо царских губернаторов оказались теперь губернаторы, назначенные партией. С этим же надо было что-то делать. Иначе непонятно, ради чего столько лет гнили на каторгах, ради чего устроили Гражданскую войну. Можно долго спорить, кто первый выстрелил, но важен факт: Гражданская война была, и суммарно 12 миллионов человек положили с обеих сторон, включая эмигрировавших и умерших от болезней. Мы даже не можем подсчитать число военных инвалидов в годы Гражданской войны. Зато у нас НЭП! Долго это не могло продолжаться.

Г. Саралидзе: То есть все-таки идеологическое противостояние, идеологическая подоплека тоже была? Появилась новая прослойка, и в то же время – у власти идеологические проблемы были.

А. Гаспарян:

В «Операции “Трест”» Стауниц говорит Якушеву: «Послушайте, любезный Александр Александрович, еще пара лет таких вот нэпманских, и нам с вами не надо восстание готовить, мы и так будем у власти».

Г. Саралидзе: К этому я как раз и вел… С одной стороны, у власти большевики. У них свое понимание того, как и куда нужно вести страну. А тут появляются люди, которые хотят идти в другую сторону и видят развитие страны иначе. Это не могло не привести к столкновению.

Д. Куликов: И привело. Кстати, во внутрипартийных дискуссиях часто опирались на такие вещи. Потому что большевики-революционеры были в меньшинстве уже через 10 лет после революции.

Г. Саралидзе: Их и так-то было немного.

Д. Куликов: Их и так было немного, ну а там в партию пошли карьеристы всякие…

А. Гаспарян:

Это ленинский призыв ты имеешь в виду, 1924 года?

Д. Куликов: Да там много чего было. На 1927 год в партии уже больше миллиона человек состояли, понимаешь? А в 1917-м их было несколько десятков тысяч.

А. Гаспарян: Семьдесят, если быть точным.

Г. Саралидзе: Что же послужило отправной точкой к сворачиванию новой экономической политики? Была ли какая-то точка? Вот провели съезд и начали сворачивать НЭП?