Революция.com

В докладе Совета по национальной стратегии «Новая политика России на постсоветском пространстве» также подчеркивается в качестве главного противоречия проблема легитимности передачи власти: «На постсоветском пространстве так и не была решена проблема легитимной передачи власти между элитными группами. Именно это является главной причиной того, что естественное обновление власти проходит все чаше в форме разноцветных революций» [10]. Болезненность этого перехода и выражается в схемах создания «преемника». При этом его, как правило, принимает старая власть, но не готова принять власть потенциальная.

При планируемой попытке смены ситуация сознательно дестабилизируется, чтобы затем вернуться вновь в стабильное состояние, но уже с новыми акторами: стабильная ситуация со старыми акторами – процессы дестабилизации – стабильная ситуация с новыми акторами.

Дестабилизация может быть и естественной, а не только искусственной, вытекающей из резкого реального ухудшения ситуации. Эдвард Луттвак говорит о факторах временного ухудшения ситуации, к которым относит следующие [11. – С. 31]:

• тяжелый и продолжительный экономический кризис с высоким уровнем безработицы и инфляции;

• неудачная война или серьезное поражение, военное или дипломатическое;

• хроническая нестабильность в условиях многопартийной системы.

Сюда следует добавить и тот вариант, который служит движущей силой во всех цветных революциях: расхождение между ожидаемым и достигнутым экономическим, политическим, социальным состоянием. С одной стороны, виртуальная реальность, обычно активно поставляемая западной массовой культурой, создает в головах тот уровень общества потребления, который недостижим в реальности, но именно за него со времен перестройки каждый раз голосует население.

Ряд постсоветских стран прошел этот революционный слом, ряд готовится к нему. Заместитель главы Администрации президента России Владислав Сурков в интервью журналу Spiegel видит будущее России в этом плане вполне оптимистично [12]: «У нас восстаний не будет. Мы, конечно, видим, что эти события произвели на многих политиков локального масштаба большое впечатление. Видим и разные зарубежные неправительственные организации, которые не прочь были бы повторить этот сценарий в России. Мы это понимаем. Теперь ведь есть технологии переворотов, есть школы, где этому учат». И далее: «Попытки переворота, без сомнения, будут. Но ничего из них не получится».

Однако именно такое состояние власти, считающей, что ничего у оппонентов не получится, и является одной из примет нейтрализации власти, проводимой заранее. Власти посылаются внутренние и внешние сигналы того, что ситуация будет находиться под контролем. Власть хочет услышать именно это, и она получает именно такие сообщения. Правда, Павел Данилин услышал в этом интервью другое: «Если Кремль действительно способен стать палачом революции, то это говорит о том, что общество, а в первую очередь либеральная оппозиция, в корне неверно оценивает происходящие во власти процессы» [13]. Одновременно это может быть естественным желанием власти казаться сильнее, чем она есть на самом деле.

Какие варианты нейтрализации власти встречаются в случае цветных революций? Перечислим основные их типы:

• делегитимизация власти, которая может принимать множество форм (обвинение власти в криминальности, коррупции и так далее), сомнения в законности избрания, введение сомнений в адекватности поведения власти;

• международное давление на власть;

• разделение власти, создание внутривластных конфликтов (региональная власть против центральной, исполнительная власть против законодательной и так далее);

• усиление диссидентских общественных движений, в результате чего происходит расширение пространства протеста;

• фреймирование ситуации под углом антивластных тенденций;

• разрушение силовых структур, которое ведет к их неспособности реагировать на ситуации дестабилизации;

• создание дестабилизирующих ситуаций в реальном и виртуальном мирах, как следствие происходит интенсивное разрушение старых норм, позволяющих в результате вводить новые нормировки;

• индивидуальное давление на лидера (внешнее и внутреннее), куда может попасть, например, замораживание счетов в западных банках.