Революция муравьев

И последняя насмешка королевы бумажных ос: она уверяет, что, даже если бы 103-й и обзавелся полом каким-то чудесным образом, его отпрыски вряд ли унаследовали бы от него дар общения с Пальцами.

Вдруг все приходит в смятение. Встревоженные осы кружат, то садясь, то взлетая, перед картонным входом.

Гнездо под угрозой. К серому бумажному колоколу подбирается скорпион.

Паукообразная тварь, наверняка гонимая полчищами саранчи, тоже ищет спасения в листве деревьев. Обычно осы отгоняют незваных гостей уколами ядовитых жал, но у скорпионов очень прочный хитиновый панцирь – такой никаким жалом не проткнуть.

103-й вызывается дать отпор врагу.

– Одолеешь его в одиночку – проси все, что хочешь, – объявляет осиная королева.

103-й выбирается из осиного гнезда по центральному трубкообразному проходу и замечает скорпиона. С помощью усиков он узнает его по запаху. Это та самая скорпионша, с которой белоканцы уже сталкивались в пустыне. На спине она несет двадцать пять скорпиончиков – своих детенышей, в точности таких же, как она сама, только совсем крохотных. Они резвятся, пощипывая друг дружку клешнями и покалывая хвостовыми жалами.

Муравей решает перехватить скорпионшу на круглой террасе, маленькой ровной площадке, которую образует сучок громадного дуба.

103-й дразнит скорпионшу, выпуская в нее кислотную струю. Но для скорпионши муравьишка – легкая добыча. Она сбрасывает детенышей, надвигается на муравья, намереваясь его сожрать. И точно пикой, тычет в него острой клешней на конце своей лапищи.

Вторая партия: Пики

61. Обследование таинственной пирамиды

Полупрозрачная верхушка. Белый треугольник. Максимилиан снова стоял перед таинственной пирамидой. Последний раз его исследования прервал укус какой-то букашки, после чего он на целый час впал в беспамятство. Сегодня же полицейский был настроен решительно – его уже никто не застигнет врасплох.

Он осторожно подошел ближе.

Прикоснулся к пирамиде. Все такая же теплая.

Он приложился ухом к ее стенке – и услышал шум.

Максимилиан прислушался, силясь разобрать, что там шумит, – и как будто расслышал слова, произнесенные на внятном французском.

– Ну так что, Билли Джо, я ведь тебя предупреждал, чтоб ноги твоей здесь больше не было.

Опять телевизор. Наверное, какой-нибудь американский вестерн.

Полицейский слыхал такое уже не раз. Префект требовал результатов – он их непременно получит. У Максимилиана Линара имелись при себе все инструменты, необходимые для успешного выполнения задачи. Открыв большую сумку, он извлек оттуда деревянный молоток, погрозил им своему отражению. И со всей силы ударил.

Зеркало с оглушительным звоном разбилось вдребезги. Он мигом отскочил в сторону, чтобы осколки не задели его.

– Ну и черт с ним! – вздохнул он.

Когда пыль рассеялась, он осмотрел бетонную стенку. И тут ни двери, ни окна. Только полупрозрачная остроконечная верхушка.

Две стороны пирамиды были все так же скрыты под зеркалами. Он тоже их расколотил – и там ни одного отверстия. Он приложился ухом к бетонной стенке. Телевизор внутри смолк. Это было ему ответом.

И все же где-то здесь должен быть вход… Откидная дверца… Какая-нибудь раздвижная система… Иначе как смог бы забраться в пирамиду ее нынешний обитатель?

Он забросил лассо на верхушку пирамиды. И после нескольких безуспешных попыток ему все же удалось зацепиться за нее. Полицейский в шипованных ботинках полез вверх по гладкой бетонной поверхности. Он внимательно рассматривал стенку, но там не было ни щели, ни дырки, ни канавки, через которую можно было бы выкурить того или тех, кто засел в пирамиде. С вершины пирамиды он осмотрел три другие ее стороны: бетон был твердый и везде однородный.

– А ну-ка, вылезайте, не то мы вытащим вас силой, уж будьте уверены!

Максимилиан соскользнул по веревке вниз.

Он все еще думал, что в бетонной постройке заперся какой-нибудь отшельник. Насколько ему было известно, на Тибете некоторые истовые монахи замуровывались точно таким же образом в каменных хижинах без окон и дверей и сидели там взаперти годами. Но монахи все же оставляли себе небольшое отверстие, чтобы братия могла передавать им пищу.

Полицейский и представить себе не мог, как эти затворники, заживо замурованные в четырех двухметровых стенах, ощущали себя среди собственных экскрементов, без свежего воздуха и тепла!

Жжж… жжж…

Максимилиан вздрогнул.

Выходит, не случайно его укусила какая-то букашка, когда он в первый раз заговорил здесь же от имени закона. И эта чертова букашка имела какое-то отношение к пирамиде – полицейский теперь был в этом убежден. Только на сей раз он не позволит этой козявке, ангелу-хранителю пирамиды, одолеть себя.

Между тем жужжало какое-то крупное крылатое насекомое. Похоже, пчела или оса.

– Пошла прочь! – бросил он, отмахиваясь рукой.

Ему пришлось изогнуться, чтобы получше ее разглядеть. А чертова букашка как будто смекнула – прежде чем напасть на человека, надо первым делом увернуться от него.