Режим бесконечной функциональности

Карта ставилась в гиппокампе доминантной височной доли. Чаще всего её имплантировали в детском или подростковом возрасте. Обязательной процедура не являлась, но всем «настоятельно рекомендовали», либо бросали в такие условия, что обойтись без неё было невозможно. Тем, кто учился в Фетте, повезло. Ни одну из трех Академий не принуждали к обязательной установке, и Павел даже представить не мог, каково это: жить с голосами в голове.

На первом месте работы – Мимасе – он встретил Брэдли, тот часто хвастался, что знает больше, ориентируется лучше и способен быстрее реагировать на внешние раздражители. Это было до тех пор, пока карту не замкнуло и часть его мозга не поджарилась.

Павел встал подальше от столпившихся в коридоре людей, смотря, как дождь набирает силу. Отсюда не было видно платформы, и можно было представить, что ты стоишь на краю пропасти и только стекло отделяет тебя от падения. Чуть больше давления – и вот ты уже летишь с высоты десятка километров, в голове нет мыслей, а в глазах – приближающаяся земля.

Энергикам нельзя ставить карты. Они отрезают большую часть способностей, оставляя только эту жизнь в прошлом и будущем, а после перенаправляют видения в настоящее, и те подменяют собой реальность.

В его личном деле ничего не сказано про способности энергика, потому что, когда он понял, кем является, решил всё скрыть и от наставников, и от отца. Худшее, что его ждёт – допросы, тесты и другая работа.

Вывели его из оцепенения приближающиеся шаги.

Павел обернулся, думая, что увидит робота, который на удивление тактично его не беспокоил, но рядом стояла Кира.

– Быстро ты.

– Он почти ничего не спрашивал, – отмахнулась подруга. – Мы посмеялись, и он меня отпустил. Там Мэтт сейчас.

– Какие вопросы задавал?

Кира нахмурилась:

– Про Академию немного. Наверно, ему совсем не о чем было поговорить.

– А про карту?

– Про какую карту?

– Он не спрашивал, согласна ли ты имплантировать НКИ?

Кира отрицательно покачала головой.

Неужели не совпадение?

– …я так и не поняла, что ему не понравилось. Неужели все в подробностях его помнят? Ральф, вон, тоже нет.

– Что не помнят? – машинально спросил Павел, не особо вслушиваясь.

– Да детство. Я сказала, что почти не помню родителей, а он и уцепился. Но я быстро перевела разговор на Академию и стала рассказывать, как мы с Ральфом с деревьев на коров прыгали, ну он посмеялся и отстал.

При чём здесь коровы? При чём здесь детство, которое у всех в Академии было одинаковым?

Одинаковым?

Он вдруг отчетливо понял, что ничего не было совпадением: ни вопрос про карту, ни про её детство. Ему казалось, он хорошо скрывал свои способности, а теперь выяснилось, что это не так. Но как незнакомый дознаватель мог о чём-то догадаться? Он смотрел своё личное дело меньше месяца назад, а за это время едва ли мог кого-то навести на мысль, что он энергик.

Он мог бы вернуться.

Разорвать контракт, выплатить огромную неустойку и полететь в другое место службы… но сколько после этого он проживет?

Если дознаватель его подозревает, то может и не связываться с Академией, решив, что способен урегулировать вопрос самостоятельно. Насильно карту ему не поставят, но могут «предложить» работу в качестве энергика.

Мысли метались, как листья, подхваченные ветром, и в конце концов Павел приказал себе успокоиться.

Когда подошел Мэтт, Кира рассказывала о Эппи, но Павел её не слушал, думая и смотря на ливень за стеклом.

– Ну как? – спросила она у ИИ, обрывая свой рассказ на полуслове.

– Пропуск ещё не готов, – сказал тот и почти как человек поджал губы. Павел в который раз укорил себя за сравнение, но сочувствие к новости выказывать не стал. Кира же расстроилась.

– Жалко как, – протянула она. – И где ты будешь время коротать? Неужели здесь?

– Вероятно, – ответил тот.

– А если мы с тобой останемся?

– Кира… – одернул её Павел.

– Что? – отозвалась она, не оборачиваясь.

– Глупости не говори.

– Какие? – в чужом голосе послышалось недовольство. – Неужели нельзя некоторое время здесь побыть?

– Нельзя. Во-первых, неизвестно, когда ему пропуск сделают… – начал Павел, но робот его перебил:

– Тут опасно, здесь не разрешают оставаться людям во время испытаний.

Они замолчали.

Павел подавил внезапно вспыхнувшее раздражение.

Через пару минут к ним подошёл седой майор, и люди группой собрались вокруг него.

– Сейчас я попрошу вас предъявить пропуска, и те, кого отметили, дружно полетят на Базу.

– То есть мы свободны? – спросил кто-то.

– А вас что, в плену держали? – недовольно отозвался офицер.

– Мы здесь давно, а снаружи с каждой секундой всё хуже.

Мужчина промолчал.

Пока все по очереди показывали пропуска, Павел заметил, что робот не стал подходить, он стоял в стороне и просто наблюдал за ними, ожидая, пока Кира освободится.

Какая-то мысль забрезжила на краю сознания.

Он прокрутил в уме встречу с ИИ.