Режим бога (Последний шаг)

Увидев результаты, Элинор тихо застонал и откинул голову на камни. Доза превышала смертельную в три раза.

Обнаглевшие «крысы» подобрались уже совсем близко. Они суетились, повизгивали и принюхивались, быстро-быстро подергивая длинными носами-хоботками. Вблизи они больше походили на ехидн, но без иголок и с длинными крысиными хвостами, но отчего-то чувствовалось, что они плотоядны и очень опасны.

Перед самым обмороком он успел опять включить купол ОЭЗ.

* * *

Новый дом Форгоса выходил окнами в сторону Великого водопада Франтира. За теннисным кортом и небольшим сквером начинался обрыв с видом на водопад.

Здесь, в доме, все было в белых тонах, и только пожилая экономка, присматривавшая за жилищем, оказалась смуглой — из коренных. Она приготовила ванну для Нэфри и, покуда та смывала с себя отвратительные запахи мертвецкой и липкую пыльцу айгуны, ушла делать то же самое для своего нового хозяина.

— Мне нужно в Кийар, — возникая на пороге его ванной комнаты и кутаясь в пушистый белый халат, непреклонно сообщила Нэфри.

Форгос завел глаза к потолку и отдулся:

— Милое дитя, ты собралась преследовать меня всюду? Я отправлю тебя в Кийар, когда мы выясним всю обста…

— Я ее выяснила. Я знаю, где Ноиро. Я знаю, где Учитель. Мне нужно спасти их обоих.

— Нэфри, ты знаешь, я тоже несчастный. Меня в детстве все ругали, в школе били, девчонки не любили — спаси меня, а? — простонал бывший мэр, швыряясь в ее сторону брызгами с легким облачком пены. — Протоний покарай, и зачем я вытащил ее оттуда? Сейчас лежала бы — ти-и-ихая-претихая…

— Гатаро, ну пожалуйста! Я нарушила ваш запрет и все узнала. Комета разбила только Тайный Кийар, а Кемлин уцелел.

Она ощущала какую-то непонятную власть над этим человеком. Да, конечно, он был влиятельным чиновником, политическим воротилой, и тем более удивительно для Нэфри было то, с какой легкостью ей удавалось дразнить его. И он поддавался на провокации, будто ему все это нравилось. Нет, обращаться так с Учителем она не позволила бы себе никогда…

— Оменчар! — крикнул он, и почти сразу же на пороге возникла безмолвная темнокожая экономка. — Принесите мне телефон, Оменчар!

Та сейчас же исполнила его приказ. Отступая за дверь, она неодобрительно покосилась на Нэфри, бессовестно присевшую на край его ванны. Форгос сделал звонок, а потом, вращая трубку в руке, сообщил:

— Я забронировал тебе билет до Узлакана. Ты знаешь узлаканский?

— Конечно.

— Говори только на нем, когда прилетишь. Упирай на свою национальность по отцу. Твой рейс завтра вечером.

— Что?! Но мне нужно сейчас!

— Милое дитя, я сделал все, что мог. У меня нет личного самолета. Теперь иди и займись чем-нибудь, дай дядюшке Гатаро прийти в себя после всех этих переживаний.

— Тогда, может быть, мне есть смысл вылететь из Шарупара?

Форгос засмеялся:

— Рейс из Шарупара через три дня.

— А до Кемлина?

— В Кемлин сейчас не летает никто в здравом уме, Нэфри. Иди же.

Она поднялась и в отчаянии выскочила на веранду.

— Безумное что-то, — прокомментировал Форгос, снова укладывая на лицо отжатое теплое полотенце.

Позднее они гуляли недалеко от водопада, и Гатаро рассказывал ей об отце и обо всем, что привело их к противостоянию с «тайными». Это было так же, как у Нэфри: получиться иначе и не могло, само их происхождение распорядилось именно таким образом. Но Форгос был слишком гибок в своих изысканиях. Он нашел способ маскировки, стал тренироваться и понял, что можно заставить «детей погасших звезд» принять чужеродного за своего. Но у Кьемме это не получалось, шаман-узлаканец был несколько слабее своего приятеля-кемлина, да и к тому же он не верил, что подобное возможно.

— «Если ты родился человеком, ты не сможешь превратиться в гиену или сокола», — говорил он мне, — Форгос сел на камень и, щурясь на звездное небо, ностальгически улыбнулся. — Он так и не успел убедиться в том, что сможешь, если захочешь…

Нэфри кивнула. Она помнила черные одежды Незнакомца, скрывавшие чистое сияние его сущности.

— Учитель сейчас в Тайном Кийаре, Гатаро, — сказала она.

— Что ж, тем хуже для него. Вы успели попрощаться?

Он был абсолютно серьезен. Девушка заплакала, но утешать Форгос не стал, просто притянул к себе, обнял и в задумчивости прижал подбородок к ее макушке.

— Все было зря, — сказала она, скорчившись, как маленький перепуганный ребенок.

— Такова его судьба.

— Если он умрет здесь, то уже никогда не сможет вернуться Домой?

— Вероятно. Но мы попробуем отыскать его в новом исполнении. Ты ведь вспомнила себя, когда была Гайти Сотис, получившей послание от астурина Гельтенстаха…

— Думаете, и он вспомнит?

Форгос промолчал. Кто из смертных может знать такое наперед?

Вечером следующего дня он отвез ее в аэропорт.

— Что скажете в напутствие, Гатаро? — спросила Нэфри, заглядывая в его холодные, все еще слезящиеся от солнца глаза.

Бывший мэр невесело усмехнулся:

— Задай им там всем, как я тебя научил прошлой ночью, дочь Кьемме! Доделай то, что не доделали кавалер Сотис, Гельтенстах и комета Аспарити. Я рядом, зови всегда, когда понадобится помощь.

— Спасибо, Учитель.

Он лишь двинул бровью и сдержал улыбку.

* * *