Режим гроссадмирала Дёница. Капитуляция Германии, 1945

Гитлер покончил с собой примерно в 15 часов 30 минут 30 апреля.

В 18:07 Борман разослал следующее радиосообщение:

«Гроссадмиралу Дёницу: вместо бывшего рейхсмаршала Геринга фюрер назначает Вас, господин гроссадмирал, своим преемником. Письменные полномочия Вам направлены. Вы должны немедленно принять все меры, каких потребует ситуация».

Почему в этот момент последовало несколько запутанное объявление о назначении Дёница преемником, но при этом никакой информации о смерти Гитлера? Борман и Геббельс явно пытались совершить последний маневр, чтобы сохранить свои шкуры и свою власть. Бегство из Берлина уже более не подлежало обсуждению. Если им было суждено принять должности, выделенные Гитлером, то борьба вокруг Берлина должна была прекратиться, а контакты с Дёницем восстановиться. Гиммлера, находившегося ближе к Дёницу, необходимо было исключить. Если бы удалось заставить Дёница поверить, что он стал единственным преемником Гитлера, то вряд ли он пожелал бы делить власть с рейхсфюрером СС. Поэтому Геббельс и Борман отправили парламентера в русский штаб. Он должен был проинформировать русских о смерти Гитлера и официальных позициях Геббельса и Бормана и в то же время запросить перемирия. Они доверили эту задачу генералу Кребсу, начальнику Генерального штаба сухопутных войск, который говорил по-русски (в 1930-х гг. работал в посольстве в Москве, хорошо знал многих советских военачальников, в т. ч. Жукова. — Ред.). В сопровождении полковника Дуфвинга, начальника штаба коменданта Берлина, Кребс пересек линию фронта в 3:30 1 мая и был препровожден к командующему 8-й гвардейской армией генерал-полковнику Чуйкову. Кребс предъявил три документа: полномочия на ведение переговоров, список членов нового правительства и письмо от Геббельса и Бормана с предложением временного прекращения военных действий в Берлине для того, «чтобы создать основу для мирных переговоров между Германией и Советским Союзом». После бесконечной дискуссии между Чуйковым и Кребсом, в которой позднее принял участие заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом генерал армии Соколовский, Советы дали свой ответ. Он состоял из четырех пунктов.

1. Требование безоговорочной сдачи Берлина.

2. Гарантия сохранения жизни германским военнослужащим в Берлине вместе с сохранением их наград и личного имущества; при офицерах остается их холодное оружие; раненые получат медицинский уход.

3. Обещание, что, если советские предложения будут приняты, члены нового правительства и их персонал не будут рассматриваться как военнопленные.

4. Возможность для членов нового правительства войти в контакт с Дёницем для того, чтобы они могли выдвинуть мирные предложения трем другим союзным державам.

Не было дано никаких гарантий, что три других союзных правительства вступят в переговоры с германским правительством.

Генерал Кребс вскоре после 13:00 покинул расположение советских войск и вернулся в бункер. Тем временем Борман послал вторую телеграмму Дёницу, сообщая ему, что завещание Гитлера остается в силе и что он (Борман) должен как можно быстрее присоединиться к Дёницу. А до тех пор пока этого не произойдет, никаких публичных объявлений, по его мнению, делать не следует. Возможно, промежуточный доклад полковника Дуфвинга, который вернулся в бункер перед этим, убедил Бормана в бесполезности их усилий.

Когда возвратился Кребс, новость, которую он принес с собой, уничтожила последние надежды на сепаратное соглашение с русскими. Геббельс отверг требование безоговорочной сдачи Берлина и письменно проинформировал генерала Чуйкова об этом через парламентера СС, который пересек линию фронта под белым флагом в 18:00.

Вскоре после этого русскому полковнику Антонову было приказано взять рейхсканцелярию. Сражение возобновилось с новой силой и длилось до 17:00 (по советским данным, до 15:00. — Ред.)

2 мая, пока генерал Вейдлинг, последний комендант Берлина, не приказал всем германским войскам, продолжавшим сопротивление, сложить оружие (Вейдлинг сдался в плен в 6 часов утра 2 мая. По предложению советского командования он подписал приказ берлинскому гарнизону прекратить сопротивление и сложить оружие. Затем приказ был зачитан по радио. — Ред.). Тем временем Геббельс со своей семьей покончил с жизнью, то же самое сделали генералы Кребс и Бургдорф. Оставшиеся обитатели бункера, включая Бормана, попытались спастись бегством. Судьба Бормана до сих пор остается неизвестной (как позже установлено, Борман погиб в ходе прорыва в Берлине. — Ред.).

После возвращения Кребса Геббельс и Борман, наконец, сообщили Дёницу о смерти Гитлера и о более важных деталях перехода власти: