Резидент, потерявший планету

— В этом я ваш союзник, — сказал Кумм, обращаясь к Резеву. — Но, как говорят рыбаки, хочешь рыбу съесть — надо в воду лезть. Майор Жур со своим отделом поищет все возможные пути выхода на иноразведку. И пусть познакомит своего младшего лейтенанта с очередным донесением этого невидимого Диска.

— Майор еще не успел получить его, — пробасил Пастельняк. Извлек из кармана кителя листок, расправил его, со значением в голосе прочел:

«Прошу любезную Тесьму срочно известить Планетного Гостя, что поведение Коллекционера странное, к тому же он знает Вашего посланца в лицо. Желательна немедленная акция отправки Коллекционера на вечный покой с оставлением улик против его новых покровителей. Продолжаю в тех же широтах поиск музейных экспонатов. Диск. 2 ноября 1947 года».

— Коллекционера и его семью уберечь от случайностей! — распорядился Кумм.

А человек, которому министры мысленно желали успеха, как раз в эти часы испытывал состояние какой-то безысходности. Пауль понимал, что выход Вихма из лесу отнюдь не приближает чекистов к убежищам резидентов. Внешность незнакомца, вызвавшего Вихма через посредство жены, ни сам Пеэтер, ни Ыйе не могли толком описать. Все лицо его закрывала борода, он носил солдатскую ушанку, стеганый ватник. Вдобавок ко всему этому Пауль прозевал связника.

А дело было так. Вихм спросил Пауля, может ли он прежде, чем начнет говорить со своими людьми о возвращении по домам, навестить жену и детей. Пауль подумал и дал согласие, предупредив комсомольцев из народной защиты, чтоб на ночь караульный пост с хутора Вихма отодвинули. На этом и споткнулся. На другой день Пеэтер мрачно сказал ему, что когда он возвращался на рассвете в лес и спускался по тропке с хутора, из-за толстого ствола вяза его окликнул незнакомый голос, велел остановиться и повернуться к дереву спиной. Решился ли Вихм на предложение господина? Если решился, то лучше всего подпалить конюшню соседнего колхоза.

— Что ты ответил? — нетерпеливо спросил Пауль.

— А что я мог ответить? — горько усмехнулся Пеэтер. — Что мой Айвар работает на конюшне? Что я когда-то помогал ее строить? Ну, сказал, мол, подумаю, с ребятами посоветуюсь. Пусть он через ночь подойдет к месту, где три сосны из одного корня вверх полезли, — там и буду. Так мы с тобой договорились?

— Так. А он что?

— А ничего. Сказал, что сам меня разыщет, и велел сматываться. И чтоб я помнил о детях.

Мюри доложил по телефону о случившемся в Выру, вскоре его вызвали в Ряпина. В бывшем господском доме Ряпинаской мызы, где сейчас звенели голоса техникумовских ребят — будущих садоводов, Пауля провели в кабинет директора, где он застал майора Жура, капитана Зубченко и еще одного молоденького лейтенанта. Выслушав рапорт Пауля, Жур заходил по комнате. Зубченко нахмурился:

— Не буду скрывать, Пауль переоценил свои возможности и связника проморгал.

Прибывший с начальством лейтенант вдруг весело засмеялся:

— Извините, товарищ капитан, но Вихма домой и я бы наверное, отпустил. И посты бы ослабил. Ибо хуторянин мог принять эти посты за недоверие к себе, за домашний арест семьи — и тогда мы бы его потеряли.

Жур похлопал Пауля по плечу:

— Сильно не огорчайся. Хотя Зубченко, с одной стороны, прав, но и Эльмар Вяртмаа, с другой стороны, тоже прав. Но теперь будь внимательным.

Они вышли из здания и медленно двинулись по широкой аллее вниз, к озеру и запруде. С обеих сторон аллеи сновали молодые люди. Один из подростков, узнав издали Мюри, подбежал к нему:

— Здравствуйте. Вы меня помните? Я Айвар. Айвар Вихм.

— Как же мне тебя не помнить, — улыбнулся Пауль, — если ты первым на хуторе поверил мне. А здесь ты как очутился?

— Учусь. По утрам. А днем — с лошадьми. Дядя Пауль, можно я спрошу: отец скоро будет с нами?

— Скоро, — сказал Пауль. — Только ты вот что — об этом ни с кем ни слова. И вообще — не заговаривай сейчас с незнакомыми людьми и обходи их.

— Ладно, — сказал Айвар. — Как скажете.

Он весело махнул шапкой и побежал к ребятам.

— Запомнил его? — спросил Жур у Эльмара. — Станешь его тенью. К хутору, Андрей Иванович, — приказал он Зубченко, — приставь, кроме групп защиты, Соосаара.

События ноября сорок седьмого разворачивались стремительно. Первым, как и предугадал Жур, подвергся нападению Айвар.

Случилось это как раз в Ряпинаском старом парке, когда мальчик направился, чтоб укоротить путь, по уединенной дорожке к боковой калитке. Он скользнул между высокими кустами, тронутыми легкой изморозью, и в ту же секунду почувствовал, как грубые шершавые руки сдавили его горло. Хотел закричать, но не смог. Земля заплясала перед ним и, последнее, что он услышал, хрипя и задыхаясь, был пистолетный выстрел.