Резистенция Платины

Немного подтянув рукав, Платина положила ладонь на прилавок.

Укоризненно покачав головой, владелец заведения достал откуда-то снизу изрядно засаленную шёлковую подушечку и, аккуратно подложив ту под кисть Ии, осторожно прижал свои пальцы к её запястью.

Лицо его при этом приобрело какое-то отрешённое выражение, а взор устремился словно бы внутрь себя.

Пристально наблюдавшая за ним пришелица из иного мира почувствовала даже что-то вроде благоговения перед недоступным ей самой умением.

Внезапно густые, белесые брови пожилого мужчины чуть изогнулись, а взгляд из отрешённо-рассеянного сделался напряжённо-колючим.

Переодетой девушке даже показалось, что какие-то секунды от беззастенчиво пялился на её туго стянутую повязкой грудь, надёжно укрытую мешковатым кафтаном.

Затем глаза недобро сощурились, губы сжались, превратившись в куриную гузку, и во всём его облике произошла неуловимая, но разительная перемена. Дежурная предупредительность уступила место холодной отчуждённости.

"Неужели понял, кто я такая?! - с ужасом подумала путешественница между мирами и, очень кстати закашлявшись, отдёрнула руку, прикрывая ладонью рот. - И это только по одному пульсу! Жесть!"

- Как тебя зовут? - сурово поинтересовался аптекарь, убирая подушечку.

- Пагус, - взяв себя в руки и стараясь говорить как можно спокойнее, ответила Платина, назвавшись одним из своих имён.

- Ты не здешний, - уверенно определил собеседник, продолжая буравить её хмурым, тяжёлым взглядом.

"Точно обо всём догадался!" - обречённо осознав это, Ия попыталась спрятать страх за болтовнёй, затараторив:

- Да, почтенный. Мой господин из Хайдаро. Мы приехали вчера и остановились в "Бамбуковой жабе" у почтенного Тошаки. Я всю ночь кашлял, вот господин и послал меня за лекарством. На рынке мне рассказали про твою знаменитую лавку. И я очень рад, что ты оказался столь искусным мастером.

Приёмная дочь бывшего начальника уезда церемонно поклонилась.

- Я непременно расскажу своему господину...

- Как зовут твоего хозяина? - резко оборвал её аптекарь.

- Господин Конхо Фамуро, - вспомнила беглая преступница одно из имён, значившихся на тех табличках, что бывшая подруга принесла тогда в пещеру под монастырём "Добродетельного послушания".

Сосредоточенно хмурясь, собеседник машинально оглаживал узкую бороду, явно размышляя над тем, что же ему делать с переодетой девицей?

А та почувствовала, как у неё мелко и противно задрожали колени. Возможно, стоит сбежать, пока не поздно? Выход всё ещё свободен. Не то вдруг этот старикан попробует её схватить? Нет, через прилавок ему не дотянуться, слишком далеко. Но он может крикнуть стражу или позвать своего помощника, или поднять такой ор, что все соседи прибегут, и тогда уже не удрать.

Однако, поразмыслив, владелец заведения, видимо, не захотел поднимать шум, сухо проговорив:

- Я составлю рецепт лекарства и напишу, как его готовить. Читать-то хоть умеешь?

- Спасибо, почтенный мастер, - чуть поколебавшись, Платина отвесила очередной поклон, украдкой смахнув со лба пот. - Господину покажу. Он у меня добрый, не откажет.

Презрительно хмыкнув, аптекарь повернулся к шкафу за спиной. Покупательнице, уже проклявшей себя за визит в эту лавку, показалось, что тот не меньше четверти часа неторопливо лазил по ящичкам, доставая сушёные корешки, листочки, стебельки и какие-то совершенно непонятные комочки самого подозрительного вида. Свалив всё это в массивную бронзовую ступку, местный провизор размельчил её содержимое несколькими точными ударами тяжёлого пестика.

За спиной Ии хлопнула входная дверь. Глянув через плечо, она увидела скромно одетую молодую пару.

Облачённый в серую куртку и круглую шляпу с узкими полями мужчина в одной руке держал густо исписанный листок, а другой бережно поддерживал под локоток беременную женщину в платье из добротной зелёной ткани и с серебряной шпилькой в волосах.

Заметив, что хозяин лавки занят, они остановились в почтительном молчании, терпеливо дожидаясь свой очереди.

Высыпав измельчённые ингредиенты будущего лекарства в пакетик из плотной бумаги, провизор ловко обвязал его тонкой бечёвкой.

- А рецепт, почтенный? - рискнула напомнить переодетая девушка.

- Я не забыл! - огрызнулся продавец, берясь за кисточку для письма.

Закончив писать, ещё раз пробежал взглядом короткий текст и, удовлетворённо кивнув, проговорил, привычно огладив бороду:

- С тебя один муни за лекарство и десять лян за всё остальное.

"Дорого мне это лечение встанет", - мысленно охнула Платина, но понимая, что в данном случае платит ещё и за молчание, даже не подумала торговаться, уныло пробормотав:

- У меня осталось только это.

Выложила на прилавок две серебряные монеты.

- Мы всегда торгуем честно, - недовольно проворчал владелец заведения, доставая откуда-то из-под низа деревянную шкатулку и аккуратно отсчитывая сдачу.

"Вот казёл! - безмолвно выругалась покупательница на родном языке, сметая с прилавка медяки. - Крохобор! Ещё и по курсу половину недодал!"