Ричард Длинные Руки — коннетабль

Я потащился следом, ход то сужался, то расширялся, древняя гора вся в опухолях пещер, в другое время я восхищался бы ими, одни – в строгом стиле Снежной Королевы, с огромными прозрачными кристаллами, что растут из стен, потолка и даже пола, другие – в таинственном восточном, когда стены блещут золотом, рубинами, изумрудами и прочими драгоценными камнями, дважды мы перебирались под стеночкой через пещеры, где скопирован ад с его ручьями кипящей лавы, раскаленного воздуха, внезапными гейзерами кипящей воды и удушающего запаха серы…

Одна пещера вообще поразила воображение: с подпирающий свод строгими и украшенными причудливым орнаментом колоннами. Я так и не понял, естественные или умелая стилизация, слишком все красиво, изысканно и продуманно, есть же чудаки, которым чем ближе к природе, тем лучше.

Мы шли и шли через пещеры, и только когда я в третий раз прошел через пещеру с такими же колоннами, я заподозрил, что ходим по кругу.

– Джильдина, – позвал я, – Джильдина…

Она прорычала зло, не оборачиваясь:

– Ну что еще?

– Эта пещера… что-то слишком знакома…

Она рыкнула еще злее:

– Знаю.

– Мы… ходим по кругу?

Я думал, убьет за такое сомнение в ее компетентности, но она лишь бросила зло:

– Да. Но я ищу в стенах какой-то ход. Должен же быть выход! Как-то же прошел однажды тот, который повидал даже подземные моря…

Я подумал, предположил:

– Может быть, нашел потому, что умел плавать?

Она наконец обернулась, лицо не просто усталое, а уже измученное.

– И что?

– Вернемся к тому озеру, – предложил я. – У меня идея.

Она пожала плечами, я думал, отмахнется, но, видимо, уже давно исчерпала все свои уловки и настолько сломлена, что сказала утомленно:

– Ладно. Но если не найдешь… то там же и утоплю.

– Не перестаю восхищаться твоим гуманизмом, – ответил я.

Обратно тащились, как мне показалось, еще дольше. Дважды останавливались на отдых, один раз плотно пообедали. Ноги гудели и, как мне показалось, распухли, как у ревматика, от постоянно карабканья по скользким камням.

Наконец, когда я пал духом и решил, что заблудились, вышли к прежнему озеру. Я всмотрелся в полумрак впереди, расщелина заполнена водой почти до свода, по такой идти просто жутко. Однако по тем двум, судя по карте, ходили и до нас, хотя и недалеко ушли. Ну, это мы и сами проверили на горьком опыте.

– Надо прямо, – сказал я как можно решительнее. – Я вообще человек прямой, и потому ты меня обижаешь. Человек, кстати, существо прямоходящее, пока трезвое…

Она молчала и смотрела угрюмо на темную воду. Мне показалось, что ее глаза стали такими же угрожающе мрачными.

– Не уверена, – сказала она, – но… другого пути в самом деле нет…

– Тогда пробуем, – сказал я. – Вдруг там что-то лежит… Или сидит…

Она молчала, колеблясь, я торопливо пошел в озеро. Холодная вода быстро поднялась до груди, потом до шеи. Ноги то и дело соскальзывают в неведомые трещины. Я сжал челюсти и напомнил себе, что Джильдина все-таки идет сзади, ей страшнее, она еще и щупает ногой дно, прежде чем перенести на нее вес, и вообще ей в воде намного страшнее…

Однажды свод понизился, потревоженная нами вода плещет о самый верх. Я подошел к стене вплотную, набрал в грудь воздуха и нырнул. Когда легкие начало распирать удушье, шарик света высветил впереди пещеру побольше. Я вынырнул, отдышался немного, тут же поплыл обратно.

Джильдина за это время не сдвинулась ни на полшага. Я ткнулся ей головой между ног, ухватился за эти железные колонны и с шумом вынырнул, жадно заглатывая ртом воздух, будто сом, хватающий пастью жуков.

Она с нетерпением спросила:

– Там дальше… что?

– Дай отдышусь, – прохрипел я.

– Отдышись, – разрешила она.

– Нужно пронырнуть, – проговорил я, все еще задыхаясь, – через подземный туннель. Там еще пещера, а из нее целых три хода!

Она сказала напряженно:

– Я не смогу пронырнуть. У нас нет людей, которые умеют даже плавать. А нырять вообще никто…

– Я тебя протащу, – предложил я. – Ну, надеюсь… Может быть… А какая тебе разница? Ты ж не дорожишь такой ерундой, как жизнь?.. Не все ли равно: красиво погибнуть в бою или утонуть, как крыса? Конец один…

Она зло оскалила зубы.

– Ты пошути мне, пошути еще!

– Да какие шутки, – пробормотал я. – Кто в своем уме осмелится с тобой шутить? Покажи мне его, я такому сам в морду плюну. Все равно он сумасшедший и сдачи не даст…

Она молча смотрела, как я обвязался веревкой, другой конец бросил ей, она не стала вязать узлы, просто зажала в кулаке. Лицо было злым и полным подозрения, глаза сверкали, как лед с самый высоких гор.

– Ты уверен…

– Нет, – ответил я честно, – но раз уж мы сюда добрались, не отступать же! Столько топали, ноги стерли…

Она взглянула несколько странно.

– Да, – ответила она после паузы несколько блекло, – столько прошли…