Ричард Длинные Руки – конунг

– Меня больше занимает, – обронил он, – что иначе как группе в пять человек нечего и пытаться. Это что же, там надо пройти такое место, где оценивают по весу?.. Нет или не только, раз такие требования к составу. Подумать только, трое королевской крови! Да ни в жисть сразу троих не выгнать в долгую дорогу, где не будет сотни слуг, вытирающих им носы…

Король поморщился.

– Не судите по сплетням. Там сказано, насколько я помню, трое не только королевской крови, но и должны быть прямыми наследниками! Так что Камня им не достичь, но вот что моя дочь с ними…

Я глубоко вздохнул, успокаивая бешено стучащее сердце. Надо идти. Надо действовать. Надо жить. Рыба, которая в каждом червяке видит крючок, долго не проживет. А я еще та рыба.

– Кажется, – проговорил я, повышая голос, – мне увильнуть не удастся. А раз так, надо действовать быстро… у них фора в несколько часов. Но даже, если убежали сразу в начале ночи, не могли уйти слишком далеко. Сам Вильярд мог бы, но если с ним слабая принцесса и престарелый маг…

Притихшая фрейлина робко подала голос:

– С ними и Боудеррия. Она никогда не оставит Ее Высочество.

– Боудеррия будет тащить мага, – возразил я, – а принцессу Вильярд. Это ускорит их продвижение, однако у нас и вовсе не будет на руках такой обузы. Мы сможем догнать если не сегодня к вечеру, то завтра уже точно.

Ашворд заметил:

– Вы бы один да, у вас весьма своеобычный, как я подозреваю, конь… Но ваши благородные спутники?

– Я могу и один, – ответил я.

Он покачал головой.

– Вы думаете только о Вильярде. Да-да, я знаю, Боудеррия проиграла вам в поединке. Но выстоите ли против двоих?

Я ответил резко:

– Рискну.

– Это говорит лишь о вашей отваге, – сказал он предостерегающе. – Но забываете о Дрескере. Он очень сильный маг. Очень. Для него обрушить на вас скалу… только пальцем шевельнуть.

Я осекся. Да, магия на меня не действует, но Ашворд, сам того не желая, угодил в самую точку. Когда обрушится не магия, а заурядная скала, от меня останется мокрое пятно.

– И все-таки я рискну их догнать. А то с этим пророчеством мне, выходит, лучше вообще с места не двигаться!

– И не шевелиться, – сказал Ордоньес.

– Да и не дышать, – добавил Торкилстон негодующе. – На всякий случай.

Я опять пожал плечами.

– Но они же отправились? Вильярд – воин, признаю, в жилах принцессы королевская кровь… хотя я всегда считал, что она течет не в жилах, а в венах, но откуда трое наследников престола? Нелепость.

Ордоньес сказал задумчиво:

– Не стоит так уж… по-державному. Что мы знаем про остальных спутников принцессы?

– Если наследники, – спросил я, – какого… ангела ей служит Боудеррия?

– Возможно, – сказал Ордоньес, – сами не знают, кто они?.. Сэр Ричард, так что все-таки будем делать?

Я вскинул голову и выпятил нижнюю челюсть, стараясь смотреть прямым бараньим взглядом.

– Что и делали, – ответил я сильным голосом, не терпящим возражений. – Что нам пророчества? Мы христиане или хто?

Глава 13

Мы спешно собирались в дорогу, а Торкилстон глубокомысленно рассуждал, что вообще-то любая дочь для отца – клад напрасный, и не спит он из-за нее ночами. Когда мала, боится, что соблазнят, в юности – что станет распутничать, когда подрастет – что не выйдет замуж, когда выйдет замуж – что останется бездетной, когда состарится – что займется колдовством. Потому вот Херлуф так обрадовался, сбывая ее в надежные руки…

– Вильярд хорош, – сказал Ордоньес с объективностью опытного дуэлянта, – поступил так, как должен поступать мужчина.

– Я тоже поступлю, – сказал я зло, – как должен поступать мужчина. Сперва попинаю его срубленную голову, а потом прочту над его трупом заупокойную, как добрый христианин. И прощу его со всей кротостью от всего чистого и незапятнанного сердца.

– Да, – согласился Торкилстон с недоброй улыбкой. – Это по-нашему.

– По-христиански, – уточнил Ордоньес, что о христианстве услышал только по эту сторону океана в Тарасконе.

Он затянул мешок потуже, деловито взвесил на руке. Даже крепкого и выносливого коня перегружать не стоит, к тому же нам важнее скорость, а не запасы на месяц.

Ордоньес вообще всего лишь надел поверх роскошного камзола кирасу, прицепил наколенники и наручники, а еще взял шлем, заявив, что остальное ему без надобности, он не рыцарь, а чем выше защита, тем хуже маневренность.

Я взял лук Арианта, карликовый арбалет, меч все тот же из метеоритного железа, доспехи после недолгого колебания сложил в мешок, надену перед сражениями, Ордоньес прав, маневренность в них не та, что в рубашечке…

Они оба поглядывали на меня с таким сочувствием и даже состраданием, что я сказал деловито:

– В Вестготии очень хорошо развита выплавка железа, заметили? Даже стали. Легко поставить на промышленную основу!.. Здесь это не делается, потому что нет большого спроса, но его можем обеспечить мы, в Сен-Мари!

Торкилстон спросил со скептицизмом:

– А как доставлять? Ордоньес замается возить…

Я ответил с раздражением:

– Да хоть сбрасывать с Края! Это неважно. Железо не разобьется насмерть. Даже кости себе не переломает. Нет, я не могу отказаться от Вестготии. Особенно от ее развитых технологий…