Ричард Длинные Руки. Удар в спину

– Здеся тоже моя территория, – ответил я владетельным голосом. – Если под ногами мои недра, то и над головой тоже все мое, мое!..

Я сделал над макушкой круговое движение пальцем, поясняя, что и там выше, чем над головой, тоже все мое, до самой твердыни небосвода, а то и выше.

Она смотрела, в страхе приоткрыв рот и в священном ужасе, как ребенок на великого Ктулху, а я медленно и осторожно двигался по проходу между агрегатами, стараясь не только ничего не задевать, но и держаться на расстоянии.

– Ваше величество?

– Да-да, – ответил я. – Пока что ищем признаки жизни.

– А потом?

– Потом начнем грабить, – пояснил я. – На современном уровне грабить живых людей уже нехорошо, а вот мертвых пока еще можно. На следующем уровне будет тоже нельзя, аморально, но мы еще не совсем готовы для перехода в вид Человека Настоящего, потому воспользуемся возможностью полуобезьян, кем мы все еще являемся.

Она вряд ли понимала, что бормочу, да я и не заботился, ей главное слышать мой родительский голос доминантного самца стаи.

Медленно и осторожно продвигался из помещения в помещение, стараясь ничего не пропустить, осматривал все, пытаясь ухватить хотя бы суть самого скайбагера.

Военный это или научно-исследовательский объект, а то и вовсе, чего бы не хотелось, некий развлекательный центр? А что, люди для развлечения могут и на Эвересты лазить, в подземные пещеры спускаться, наша бесшабашная дурь может тягаться только с нашей безбашенной гениальностью.

Но, скорее всего, как все больше кажется, это что-то вроде заурядного рабочего судна. Что-то ловит, добывает, перерабатывает. Откуда? Да из темной материи, к примеру, которая, как говорят, всюду, но которую у нас еще никто не видел и не щупал.

Чувствуется гигантомания, а это значит, технический уровень высокий, но не запредельный. Переход к миниатюризации если и начался, то грубо прервали в самом начале.

Впрочем, иногда кажется, что такой переход был, а потом что-то сломалось кардинальное, и снова пришлось начинать с громоздких машин. Во всяком случае экраны, как я чувствую всеми фибрами, покрывают незримой пленкой все стены изнутри, а те должны появиться в эпоху уменьшения размеров, когда о ламповых уже и забыли, однако в остальном вижу чуть ли не паровые двигатели.

Такое ощущение, что оставшиеся люди отчаянно пытались восстановить хоть что-то из технической мощи, а так как раньше подпитка шла, очевидно, с наземных станций, пришлось опираться на свои скудные силы и начинать чуть ли не с каменного топора и обугленного на костре копья.

Для поддержания хай-тека, как я слышал когда-то, нужно не меньше ста миллионов человек, иначе придет неизбежный откат, что здесь, похоже, и случилось. Затем неизбежная деградация и окончательная гибель.

За спиной раздался дрожащий голосок:

– Если все умерли, где их склепы?

– Мы еще не все осмотрели, – ответил я с натужной бодростью. – Вы устали, маркиза?

Она ответила с бледной улыбкой:

– Спасибо, ваше величество.

– Может, присядете пока? Или полежите? Отыщем уютное местечко…

Она вскрикнула:

– В этот страшном месте?.. Простите, ваше величество, я и так наступаю вам на пятки, что непозволительно по дворцовому протоколу, но мне так страшно…

– В таких местах протоколы отменяются, – заверил я. – А женщине и должно быть страшно. Особенно когда с таким, как я. Да и Бобик не даст вас обидеть никому.

– Ваше величество?

– Не в том хорошем смысле, – заверил я, погладив лобастую голову. – В каком-то другом, экзистенциальном. Хотя мне иногда и самому страшно, что творю, но чаще не страшно, а…

Я умолк, она тут же спросила в испуге:

– А что?

– Да смотрю, – пояснил я, морщась, – и думаю, какой идиот сотворил? Никого же не было, чтобы на него свалить, а затем в гневе повесить.

– Любите вешать, ваше величество?

– Люблю, – признался я. – Всех бы перевешал!.. Одни скоты и дураки!.. Но сдерживаюсь. Человек только тогда человек, когда сдерживается. Животные и дураки всегда искренни, без тормозов, а человеки должны держать себя в руках всегда. Даже на отдыхе.

Она спросила недоверчиво:

– Неужели везде одни дураки?

– Одни, – подтвердил я. Вздохнув, уточнил: – Да я и сам частенько такой, другого еще поискать… Стоп, маркиза!.. Вам ничего не подсказывает, что возле этого места опасно?

Она вскрикнула:

– Возле этого места?.. Да у меня все кричит, что опасно всюду!

– Тоже верно, – утешил я. – Давайте обойдем группу этих… агрегатов.

Она послушно обошла вслед за мной, прячась за таким шагающим дубом.

– Ваше величество… вы что-то ищете… знакомое?

– Ну да, – ответил я. – А что?.. Может быть, мне в детстве дарили такие кораблики. Запускаешь его, и летит-летит, как воздушный змей… Ах да, вы и воздушных змеев не запускали?

Она посмотрела исподлобья.

– Вы надо мной смеетесь! Воздушных змеев не бывает. И вообще гадюки не летают. Плавать, правда, могут. Сама видела в детстве.

– А здесь летают, – пояснил я. – Недаром же говорят, воздушный океан!.. Или у вас еще не говорят?.. Ага, вот здесь может что-то быть…