Ричард I Львиное Сердце

По некоторым данным Ричард намеревался через Богемию достичь земель своего двоюродного брата Генриха Льва. Покидая Богемию, он мог бы попасть прямо в руки императора, который поздней осенью 1192 года находился в южной Саксонии, все же это было бы непредвиденной неудачей, тогда как избранный путь по Бабенбергской территории — с середины 1192 года сюда входила и Штирия — был явно рискованным. И поскольку вместо того, чтобы идти через Италию, Ричард двигался на север по Балканскому побережью, можно предположить, что он хотел избежать и восточных пределов империи, то есть совсем не попадать в сферу влияния императора. Поэтому, даже если не принимать в расчет оскорбления, нанесенные Ричардом герцогу Леопольду при штурме Акки, все равно непонятно, как он решился пересечь территорию одного из немногих верных союзников императора. Путь через Венгрию — и далее через земли короля Белы, поскольку далматинское побережье, по которому он во всяком случае прошел, принадлежало тогда, как и остальная Хорватия, Венгрии — вполне логично вытекал, казалось бы, из выбора балканского маршрута. При этом он должен был бы воспользоваться старым связующим юг с севером путем через Штайнамангер и Оденбург (Самбатхель — Шопрон), который зимой вдобавок был проходимее, чем путь через Альпы. В политическом отношении ему нечего было опасаться в Венгрии. Хотя Бела III состоял в родственных отношениях с Леопольдом и Филиппом, с последним даже через Маргариту, сводную сестру Алисы и вдову Генриха Младшего, но и со стороны Ричарда у него были родственники, и венгерская геополитика не совсем соответствовала завоевательским планам Леопольда. Но, быть может, Ричард — мы этого даже не знаем — высадился ненароком слишком далеко к западу, то есть между Венецией и Аквилией, и это обстоятельство заставило пересмотреть первоначальные планы, либо он просто побоялся делать столь большой крюк, ему пришлось во всяком случае идти через Фриоль, откуда он продолжил свое путешествие по суше. Поскольку он вступил во Фризах в Каринтию, предполагается, что он перевалил через Альпы по обычному торговому пути, который вел через Кюзафорте в долину Фелла и через долину Канал. Из Фризаха путь вел по ущелью Мур-Мюру к перевалу Земмеринг. С чисто географической точки зрения через один из перевалов можно было бы относительно быстро выйти из верхней Швабии в предгорья Альп, откуда уже недалеко было до Богемии. Высказывалось мнение, что в спешке просто был пропущен поворот, например, к перевалу Шобера и Пирна, но не исключено, что все перевалы здесь из-за зимней погоды были непроходимы, хотя и Земмеринг было пройти нелегко. Но самое позднее по достижении Венского бассейна можно было наконец свернуть на запад. Удивительно, что Ричард — даже если учесть столь неблагоприятные погодные условия — не заметил, что направляется не на северо-запад как следовало, а держит путь на северо-восток. Можно предположить: даже если он и не хотел в Богемию, то, чтобы попасть домой, должен был держаться, конечно же западнее, а не двигаться в северо-восточном направлении к Вене, если только он не пропустил поворота на запад. Но даже это довольно маловероятно. Подобный поворот тогда неизбежно привел бы его в Южную Германию, в Рейнскую область и, следовательно, в самый центр государства Штауфенов. Тогда зачем ему было обходить стороной Италию? Еще удивительнее, чем его отклонение от западного направления другое обстоятельство: сознавая, что здесь на него повсюду охотятся, он не свернул еще восточнее, чтобы продолжить свой путь на север поближе к границе Венгрии. Определенную роль в этом могло сыграть незнание местности, но все же совершенно необъясним его путь прямо на Вену, о котором сообщают наши источники.

Для летописца Дицето причина пленения Ричарда ясна: он усматривал в нем Божью кару за то, что он предал отца. Вполне возможно, что нечто подобное, очевидно, чувствовал и сам Ричард, и некая подсознательная сила могла направлять его шаги именно в этом направлении. В любом случае в его жизни это не единственная ситуация, в которой, казалось, отключался его инстинкт самосохранения — достаточно вспомнить лишь сады Яффы, где окруженный врагом Ричард спокойно укладывается спать. Эти уже упоминавшиеся примеры крайне рискованного поведения, — когда он тоже был в пути как частное лицо, — должны что-то означать. Конечно, стоило ему оказаться в ловушке и за свое освобождение он боролся собранно и очень умело, но причиной того, что он вообще попался, являются, по нашему мнению, сделанные им некоторые противоречивые шаги.