Ричард Лаймон. Ночь в тоскливом октябре

С тревогой мне было легче совладать. Но она усилилась, когда я начал обыскивать библиотеку.

Что если ее здесь нет?

Тогда пойду посмотреть, нет ли ее в общежитии.

Что если и там ее нет?

Ну, вот тогда пора будет по-настоящему встревожиться, заключил я.

Но даже если ее не окажется ни в библиотеке, ни в ее комнате, это отнюдь не значит, что Рэнди ее схватил. Есть много других мест, где она может быть.

Каких, например?

Я нашел ее на втором этаже читального зала, в дальнем углу. Уединившись в отдельной кабинке, она читала «Преступление и наказание».

«Слава тебе, Господи!» — подумал я.

Я был несказанно рад найти ее целой и невредимой.

И я поразился, насколько она была прекрасна, сидя там в свете читальной лампы. Ее густые волосы, обычно казавшиеся коричневыми, блестели на свету, открывая неведомые ранее золотистые и рыжеватые пряди. Ее лицо казалось каким-то невыразимо теплым и нежным. Она хмурилась, словно глубоко погрузившись в чтение. На ней была та самая фланелевая рубашка в яркую клетку, что она носила в ту ночь, когда мы занимались любовью у меня дома.

— Привет, — сказал я очень тихо.

Она подняла голову, увидела меня и улыбнулась.

— И тебе привет, — сказала она.

Чтобы не нависать над ней, я присел на корточки.

— Я тебя искал, — сказал я.

— Правда?

— Ага. Хочешь, сходим куда-нибудь?

— Конечно. Но можешь подождать немного? Мне тут очень надо дочитать кое-что.

— Да мне тоже.

— Давай через час?

— Отлично. Тут есть свободные места.

— Хорошо. Через час встречаемся.

Я нашел пустую кабинку в паре мест от Айлин, у той же стены. За всем, что происходило в моей жизни в последние дни, я так и не начал «Гэтсби». Потому достал его из сумки, и приступил к чтению.

Продрался только где-то до середины первой страницы.

Что это за хрень?

Я знал, что это должна быть великая книга. «Дальше наверняка станет лучше» — сказал я себе. И попытался почитать еще немного, но не смог.

Как-нибудь в другой раз.

Для некоторых книг надо находиться в определенном настроении духа.

Я положил «Гэтсби» обратно в сумку и извлек свой томик Вордстворта. Но читать это я тоже был не способен, как быстро понял.

— Хрен с ним, — пробормотал я.

Затем я еще раз засунул руку в сумку и вытащил довольно потрепанную старую книжку в мягком переплете. «Золотой храм» Уильяма Голдмана.[20] Всегда носил ее в сумке, чисто на всякий случай. Эта книга была для меня будто старый друг, которому можно доверять.

Я открыл «Золотой храм» на закладке, отмечавшей то место, где я остановился при последнем перечитывании, и сразу погрузился в текст.

Чьи-ты пальцы мягко сжали мое плечо. Я повернулся. Женские пальцы. Повернув голову еще дальше, я увидел Айлин, стоящую надо мной. Ее левая рука все еще была на моем плече. Правая — прижимала к груди стопку книг и тетрадей.

— Раньше освободилась? — спросил я.

— Час и пятнадцать минут прошло.

— Да ладно!

— Что читаешь?

Я поднял книгу, показав ей обложку.

Она кивнула и улыбнулась:

— Интересно, и по какому же это предмету?

— Ни по какому. Просто нравится.

— А с обязательным чтением все уже наверстал?

— Не издевайся.

— Ну ладно. В общем, если у тебя хватит сил оторваться от своей книжки, то я готова идти.

— Пошли.

Я убрал книгу, поднялся со стула и повесил сумку на плечо. Я пошел впереди Айлин по узкому проходу к лестнице, затем открыл перед ней дверь.

Протиснувшись мимо, она легонько хлопнула меня по попе и прошептала на ухо:

— Ну так где у жизни рукоятка, Зок?[21]

— Так ты читала!

— А кто не читал?

— Ее даже не печатают уже давно.

— Знаю. У него, похоже, ничего сейчас не печатают, кроме «Принцессы-невесты».[22]

Я последовал за Айлин вниз по лестнице. Глядя, как ее длинные волосы взлетают и струятся в воздухе, я думал о том, что Холли никогда не читала «Золотой храм», и молча задавался вопросом, что же со мной не так, если я не влюблен в Айлин.

Глава 18

Пока мы спускались по ступеням крыльца библиотеки, она сказала:

— Ну так что, ты пришел за традиционной вечерней дозой безумия от Айлин?

— Не могу жить без него.

Она улыбнулась. Спустившись по ступеням, мы просто продолжили идти, никак не обсуждая, куда направляемся.

— Всегда обращайся, — сказала она. — Все, что я могу сделать, чтобы отвлечь тебя от сам-знаешь-кого.

— Я сейчас не о том думаю.

Хотя мы шли бок о бок, казалось, что Айлин ведет. Мы двигались в примерном направлении ее общежития. Получается, я просто провожаю ее домой?

Много чего другого лежало в той стороне.

«Неважно, куда мы идем» — подумал я.

Через какое-то время Айлин сказала:

— Так и о чем же ты думаешь?

— О тебе.

— Обо мне?

— Я хотел убедиться, что ты в порядке.

— У меня все нормально.

— Прошлым вечером ты выглядела не очень нормально. Когда ушла.

— А, ну… считай, что это был просто инстинкт самосохранения. Спасение моей самооценки. Мне нужно было уйти, прежде чем я выставлю себя еще большей идиоткой.