Рифейские горы

Остановился сразу же, будто и шаг вперёд было сделать выше его сил. Вгляделся в полумрак, дверь за спиной осталась открытой настежь, и свет от стенного светильника тускло освещал камеру. Навстречу пахну́ло сыростью и холодом.

Они долго и в полном молчании смотрели друг на друга. Ирида не отводила взгляда, не опускала головы, открыто, с вызовом смотрела прямо в глаза.

— Ну и?.. — Вопрос вырвался сам. — Будешь бить меня, да? Пожалуйста! Ну!.. — Шагнула вперёд. — Можешь хоть сейчас меня убить, хоть казнить, как беглую, на городской стене, но сразу скажу: если б можно было всё заново пережить, я ещё раз сбежала бы! Понятно тебе?!.. Сбежала бы вместе с моим мальчиком… Чтоб ты не думал, что все люди даром… — Задохнулась, закашлялась. Отдышавшись, спросила вдруг:- Где мой сын?! Где мой ребёнок?!

Кэйдар не ответил, продолжал молча разглядывать её. Отец Всемогущий! Как она ещё не замёрзла до смерти? Холодно тут, аж челюсти сводит, а Альвита ей ничего не дала, даже плаща. Открытые руки по самые плечи, один паттий на ней без нательной рубашки. Как выскочила из храма, в том и ходит до сих пор.

— Зачем ты пришёл сюда?! — Его молчание нервировало и пугало Ириду даже больше, чем обвинения или угрозы. — Глумиться?! Или думаешь, я в ноги тебе брошусь? Прощения просить?! — Рассмеялась, зло сверкнув глазами. — Никогда на свете ты от меня ни слова прощения не услышишь! И ребёнка моего… Думаешь, добился своего, если забрал у меня моего сына?.. Он не сможет без меня… Он тебя не знает… Он не любит тебя!..

— Может, ты всё же перестанешь «тыкать»? — Кэйдар отозвался с усталым недовольством.

Ирида громко рассмеялась в ответ.

— Я так скучала по вашим упрёкам, господин! Мне эти пять месяцев как раз их и не хватало…

— Я столько раз ходил мимо того храма. Если б я только знал… — Кэйдар чуть-чуть голос повысил, раздражение этой дерзкой виэлийки стало заражать и его. Но ругаться не было никакого настроения.

— Нас не надо было искать! Ни меня, ни моего ребёнка! Можно подумать, за это время ни одна другая женщина не родила сына своему обожаемому господину? — Она ходила по краю, она совершенно забыла об осторожности, она зря испытывала его терпение. В любой другой момент он бы принял меры, или наказал бы её за дерзость, но сейчас в другой комнате, всего-то лишь на два этажа выше, метался в жару его ребёнок. Может, и поэтому Кэйдар вёл себя сейчас вот так, с удивительным даже себе самому спокойствием.

— Ты можешь делать со мной, что угодно, — я же беглая! Но оставь в покое моего Тирона!.. Он — мой! Это мой мальчик… Нам никто больше не нужен… Ты не имел никакого права разлучать нас…

— А не ты ли сама хотела убить его?! Все эти твои глупые попытки самоубийства! Эти сцены с отказом есть! Ты и сегодня чуть не убила его своими же руками. Ты! Ты — мать!!!.. И чуть ножом этим дурацким… А сейчас разыгрываешь тут передо мной несчастную… — Кэйдар взорвался, не сдержался-таки. — Да тебе же в руки его давать опасно! Ты сама не понимаешь, что делаешь… Лишь бы мне отомстить — и больше ничего!

— Неправда… — Ирида подошла к Кэйдару на расстояние одного шага, всё своё возмущение и протест выплеснула всего в одном слове, подкреплённом отчаянным взглядом. В глазах её слёзы стояли невыплаканные, свет светильника отражался в них, и от этого глаза казались ещё больше, ещё выразительнее, и играли, как драгоценные камни. — Там… с ножом случайно получилось… Я никогда бы… никогда бы не смогла… Нет! — Отвернулась, закрывая лицо ладонями.

— Ты не раз хотела убить его, пока вынашивала. От этого никуда не денешься. Это так же точно, как и то, что ты — беглая рабыня! Ты не просто сбежала от своего хозяина, ты украла его собственность! Рабыня украла свободнорождённого! За такое и правда смерть полагается. И хозяину решать, каким способом… — При этих словах Ирида посмотрела на Кэйдара, и он увидел, что она плачет, беззвучно, без всхлипываний. Так плачут только от бессилия, от отчаяния. — И те люди, которые тебя прятали, тоже должны быть казнены публично…

— Нет… — Ирида глядела на него с ужасом, стояла, обхватив себя руками за плечи. — Они не знали… Я не говорила никому из них… Мирна не могла знать… Она даже объявлений не читала… Она не умеет читать…

— Они знали! — Упрямо настаивал на своём Кэйдар. — Старуха точно знала, я говорил с ней… Я её видел сегодня вечером…

— Ты не посмеешь, — поправила себя сама неохотно и потому не сразу:- Вы не посмеете…

— Хм-м, — Кэйдар хмыкнул, насмешливо повёл бровями. — Это почему же? Смерть этих стариков будет на твоей совести. Хорошая благодарность в ответ на помощь…

— Я бы умерла с голоду, если б не они… Без Мирны я бы не пережила роды… Тирон умер бы ещё тогда… Их благодарить нужно, а не наказывать… — говорила едва слышно, сквозь слёзы, они текли у неё по щекам сами собой.