Рифл шафл

– Смокинги шились исключительно для курительных залов, о чём и говорит название. Дело в том, что качественные сигары оставляют плотный столб пепла, стряхивать который по этикету было абсолютно запрещено. Хорошим тоном считалось демонстрировать собеседнику этот столбик пепла, чтобы показать высокое качество сигары. Атласные лацканы смокинга служат для отталкивания пепла и спасают пиджак от пятен. Вот и весь секрет! Теперь же смокинг перестал быть костюмом для курения, а сделался отличным вариантом для строгих или помпезных мероприятий, наподобие нашего представления.

– Именно так! – отозвался Цветов. – На этом «просветительскую часть» считаю закрытой и предлагаю настроиться на выступление.

– «Дай Бог, в добрый час!», – про себя произнесла Зиночка и уверенно улыбнулась Святу…

Работая на сцене, Зиночка удивлялась сама себе. Мало того, что у неё не было никакого страха и скованности, но она даже получала удовольствие, когда, улыбаясь, работала с залом или подавала Цветову реквизит.

Номера сменялись один за другим, публика восхищённо рукоплескала.

Нил оказался расторопной и толковой «костюмершей».

И только облачившись в костюм-трансформер для прыжка с высоты, Зинаида почувствовала, как эйфория куда-то исчезает. Ей стало тревожно. Не то чтобы паника… Скорее, появилось состояние контролируемой тревоги.

«Нужно или нет предупредить Идочку об изменении в номере?», – единственная мысль безостановочно пульсировала в её голове. Однако интуиция подсказывала, что лучше этого не делать.

Кто знает, как она себя поведёт?

В случае если ничего не случиться, Зинаида готова лично получить «по шапке» за срыв эффектного прыжка. Зато не придётся укорять себя в бездействии в обратном случае.

И так уже слишком много трупов в этой запутанной истории.

24

Они уже стояли на самой вершине, пристегнув страховки.

Ожидали момента, когда в зале погаснет свет, а два луча прожектора выхватят их из темноты, чтобы осветить стремительную кульминацию.

Но вместо этого, неожиданно по самой кромке сцены один за другим начали с треском взрываться разноцветные огни петард. По сцене пополз клубящийся дым и заполнил пространство так, что Зиночка ничего не могла увидеть даже на расстоянии вытянутой руки.

«Что происходит?», – в страхе подумала она. – «Что делать?».

В этот момент музыка – которой не было во время репетиций! – грянула с такой неимоверной силой, что оглушила её полностью.

Она почувствовала, как лестница под ней вибрирует и трясётся. Резко запахло бензином. Затем стало нестерпимо жарко, и языки багряного пламени принялись лизать занавес. Смрадный дым подступал со всех сторон. Музыка стихла.

– Пожар! Горим! – какофония истерических криков и топот толпы, в ужасе покидающей зал, закладывал уши.

В дымовой завесе Зинка ничего не видела.

– Ида! Прыгай! – орала Зинаида, обжигая лёгкие едучей смесью. – Прыгай!

Кто-то залез на сцену с огнетушителем.

Это был Фёдор.

– Слезайте! Немедленно слезайте! – кричал он. – Мы успеем уйти.

– Зина, Зинаида Львовна! – кричала девушка. – Я ничего не слышу!

– Прыгай! Дура! Не бойся, прыгай! – рявкнула Зинка и, подойдя к краю, решительно шагнула вниз.

Через секунду она кулём свалилась на упругий брезент. А ещё через секунду, больно стукнув её сапогом по ноге, рядом приземлился Кольцов.

Он быстро подскочил на ноги и, глянув на Зинку, резким движением достал из-за голенища сапога складной ножик.

Зинка замерла и зажмурилась.

Фёдор чертыхнулся и, отстегнув трос, перерезал капроновое полотно.

Затем ринулся ко второму растянутому на раме брезенту, установленному поодаль.

Артемида, по всей вероятности, угоревшая от дыма, лежала без сознания.

– Нужно бежать! – скомандовал Кольцов и, подняв на руки Идочку, двинулся к выходу.

Дым валил через открытые люки, застилая сизой мглой пространство технического помещения.

Они выбрались в узкий коридор.

Тусклые электрические лампочки предательски замигали и погасли.

Продвигаясь в темноте, то и дело натыкались на невидимые предметы.

– Ты знаешь куда идти? – прокричала Зинка.

– Подальше от сцены! – Фёдор закашлялся. – С люками – твоя идея?! Молодчина! Соображаешь!

– Эй! Зинаида Львовна! Это вы?! – раздался голос Петровича, луч фонарика осветил троицу.

– Ничего себе! – крякнул Петрович, разглядывая Кольцова в нелепом цыганском костюме с полуобнаженной Идочкой на руках и Зинку в блестящем купальнике, всю испачканную сажей и с размазанным по лицу сценическим макияжем.

– Мужик, ты чё уставился! Представление окончено! Давай, выводи нас отсюда! – Фёдор не сдержался и добавил ещё пару крепких словечек.

Петрович вышел из ступора и, освещая дорогу, заторопился впереди.

Наконец луч света упёрся в дверь.

Пожилой техник взялся за ручку, но дверь оказалась заперта.

– Это что ещё за безобразие?! Кто закрыл? – он принялся кулаками тарабанить по металлической обшивке.

– У тебя телефон с собой? – спросил Фёдор, обращаясь к технику.

– Да толку! Тут не берёт!

– Попробуй около самой двери…

– Есть! Есть одно деление… Сейчас Алёнке позвоню… Не получается…

Кольцов осторожно положил Артемиду у стены.

Обессиленная Зинка опустилась на корточки рядом.