Рифтеры (Сборник)

Два месяца назад Лени Кларк была искусственным ин­теллектом, террористкой из беженцев, мессией‑проституткой, бесчисленной чередой совершенно невероятных персонажей. Теперь же остался один, и только один: Русалка Апокалипсиса. О, разумеется, существовали вариации: она то ли была заражена какими‑то воспламеняющимися наноботами, то ли переносила искусственно созданную чуму, то ли принесла со дна морского смертельный микроб. Разница в деталях, только и всего. Истина сошлась в одной точке; классический конус каким‑то образом перевернулся на сто восемьдесят градусов, и Лени Кларк из тысячи лиц обрела одно. Теперь она стала олицетворением конца света.

Как будто кто‑то или что‑то предложило миру мириады возможностей, и планета выбрала ту, которая нравилась ей больше всего. Достоверность в таких вещах значения не имела: только резонанс.

Невероятно, но мем, сотворивший из Лени Кларк ангела Апокалипсиса, процветал не из‑за своей правдивости, а лишь потому, что люди – невероятное дело – хотели этого сами.

«Я в это не верю», – крикнул Дежарден про себя.

Но это услышала лишь часть его сознания. Другая же, хотя она и не читала Хомского, Юнга или Шелдрейка – у кого сейчас есть время на каких‑то мертвецов? – имела базовое представление, о чем те писали. Квантовая нело­кальность, квантовое сознание – Ахилл видел слишком много примеров массовых совпадений и не мог отмести идею о том, что девять миллиардов человеческих разумов неуловимо связаны. Он никогда особо не задумывался о коллективном бессознательном, но на каком‑то уровне верил в его существование годами.

Только не подозревал, что эта хрень так сильно хочет умереть.

* * *

Доктор Дежарден, это Патриция Роуэн. Я только что получила ваше сообщение.

Голый текст, идущий прямо на линзы, невидимый для окружающих. Ни картинки, ни звука – ничего, что могло бы его удивить или испугать. Если бы он принял этот вызов в нежелательной компании, то ничем бы себя не выдал.

Я могу быть у вас через тридцать часов. До того крайне важно, чтобы вы ни в коем случае не вызывали у Лабина подозрений. Сотрудничайте с ним. Никого не информируйте о его присутствии. Ни в коем случае не уведомляйте местные власти.

Поведение мистера Лабина определяется условным рефлексом, реагирующим на угрозу, и это требует специального подхода.

«Твою же мать».

Если вы последуете моим инструкциям, то будете в безопасности. Рефлекс активируется только в случае выявления угрозы для безопасности. Так как мистер Лабин знает, что вашим поведением управляет Трип Вины, он навряд ли сочтет вас угрозой, если только не решит, что вы каким‑то образом можете его раскрыть.

«Мне конец», – подумал Дежарден.

Любыми средствами продолжайте анализ информации, касающейся Лени Кларк и рифтеров. Мы подключим к этому делу наших людей. Сохраняйте спокойствие, не противодействуйте мистеру Лабину. Приношу свои извинения, что не могу быть раньше, но сейчас я нахожусь за пределами континента, а средства местного транспорта довольно ограниченны.

Вы поступили правильно, доктор Дежарден. Я уже в пути.

«Условный рефлекс, реагирующий на угрозу».

До Ахилла доходили слухи. Не корп и не гражданский, он обитал во внешнем круге причастных, на периферии; в святая святых его не пускали, но все же он находился довольно близко, а потому слышал всякое. Так он узнал об условном рефлексе на угрозу.

Трип Вины походил на каменный топор, а эта штука – на скальпель. От Трипа мозг коротило, рефлекс же контролировал его. Трип обездвиживал, рефлекс побуждал. Трюку, похоже, научились у какого‑то паразита, который жил перепаивая поведенческие схемы носителя. Настоящий похититель тел. Тонко устроено.

Впрочем, оба механизма привязывали к одинаковым катализаторам. У вины одна и та же неустойчивая сигнатура вне зависимости от причины; норэпинефрин шел вверх, серотонин и ацетилхолин вниз, после чего Ахилл цепенел, а Кен Лабин пускался в сложный, уже предопределенный поведенческий танец. Например, с особой пристрастностью ликвидировал протечки в системе безопасности; в средствах он еще мог проявить какую‑то гибкость, но вот само действие было полностью подневольным.

Не стоило и говорить, что мозги разрекламированных глубоководных трубопроводчиков не стали бы так пере­паивать, пускай их место работы и находилось в двадцати тысячах лье под водой. А значит, Кен Лабин был далеко не обыкновенным рифтером.

И вот теперь он заходил в кабинет Дежардена.

Ахилл сглотнул и развернул кресло.

Я могу быть у вас через тридцать часов.

Крайне важно, чтобы вы ни в коем случае не вызывали у мистера Лабина подозрений.

Сохраняйте спокойствие.

– Прогулялся по этажу, – сообщил Кен. – Ноги размял.

Дежарден заставил себя равнодушно кивнуть:

– Хорошо.

Осталось двадцать девять часов и пятьдесят восемь минут.

ОТ ТЫСЯЧИ ПОРЕЗОВ

Снижение содержания метионина

Угревая сыпь

Замедленный синтез цистеина

Обстипаци

Сухость кожи

Замедленный метаболизм таурина

Экзема, псориаз, дерматит