Рига. Ближний Запад, или Правда и мифы о русской Европе

Но если при демократии на этой недвижимости делали бизнес, то при бюрократической диктатуре здесь обосновались чиновники – во времена Улманиса Первого, когда количество делопроизводителей резко увеличилось, оба здания откупили в казну и разместили в них департаменты расширившегося Министерства земледелия. При нацистах сюда вселились полиция и СД. После освобождения Риги в 1944‑м их в полном соответствии с официальным тезисом о череде оккупаций сменили следователи НКВД. Правда, к тому моменту зловещая аббревиатура звучала уже иначе – отпочковавшийся от народного комиссариата внутренних дел народный комиссариат госбезопасности въехал в другое знаменитое впоследствии здание, на улице Бривибас (тогда Ленина), 61. На Райниса же с тех пор квартировала милиция. Легенда со ссылкой на старого следователя повествует о том, как в первые послевоенные годы милиционеры привозили сюда из Рижского централа профессиональных «медвежатников» – вскрывать оставшиеся от нацистов сейфы.

Отмечено здание на бульваре Райниса, 6 (Raiņa bulvris, 6) и в хрониках последних месяцев советской власти. Во второй половине 1990‑го – первой половине 1991‑го, после того как латвийский Верховный совет уже провозгласил независимость, но союзное начальство во главе с Горбачевым еще держалось, в Риге сохранялось двоевластие – насильственные эксцессы той поры потом войдут в анналы как эпизоды борьбы за независимость.

Самым известным и кровавым из них (из тех, что имели место в самом городе) был штурм рижским ОМОНом в январе 1991‑го здания республиканского МВД. ОМОН сохранял верность союзному министру внутренних дел (им, кстати, в тот момент работал бывший первый секретарь ЦК компартии Латвии, будущий член ГКЧП Борис Пуго), местная милиция – мятежному республиканскому руководству.

По поводу того, что именно случилось в ночь с 19‑го на 20‑е января, существуют разные версии, но в завязавшейся на бульваре перестрелке и в ходе штурма здания МВД были убиты двое лояльных Латвии милиционеров, двое кинооператоров‑документалистов из группы Юриса Подниекса (автора знаменитого перестроечного фильма «Легко ли быть молодым») и случайный школьник. Близ мест гибели всех пятерых, в парке у Бастионной горки, позже установят памятные камни – и плюс к ним камень с именем водителя, застреленного омоновцами в те же окаянные дни в окраинном Вецмилгрависе.

Но куда более легендарным сделался в советские времена другой дом на другом углу. Тридцать лет назад, когда рижанин слышал это словосочетание – «Дом на углу», ему не надо было пояснять, о каких улицах речь. Для него это словосочетание звучало как для ленинградца «Большой дом». По уже упоминавшемуся адресу Ленина, 61 располагался республиканский КГБ.

Помпезная и манерная шестиэтажка, построенная в золотой для Риги период (1912 год), когда такими же пышными доходными домами в стиле модерн размашисто застраивалось то, что теперь называется Центром, – еще одно здание – учебник истории. Возводили ее на углу Александровской и Столбовой: в те времена надрывного гламура и непрочной стабильности в новостройке селились нувориши, а на первом этаже продавали свежие пармские фиалки.

Не до фиалок станет уже через пару лет, а в 1919‑м, во время пятимесячного большевистского правления, в роскошном доме поселится Военный Революционный комитет – построившего здание архитектора Александрса Ванагса (звезду нулевых и десятых годов прошлого века: 70 проектов капитальных жилых зданий!) расстреляют тогда за «контрреволюционную деятельность».

В «жутком году» шестиэтажку прозовут «самым высоким домом Латвии» – мол, из его окон видна Сибирь: в 1940‑м сюда въедут чекисты, а в подвалах начнут стрелять в затылок. Еще через пару лет «на углу» – теперь это угол Адольф-Гитлер-штрассе и Зойленштрассе – поселят марионеточное самоуправление из местных коллаборационистов.

Следующий этап – самый долгий: угол Ленина и Энгельса, советская госбезопасность. «Рижане обходили Угловой дом стороной, не поднимая лишний раз глаз, даже тогда, когда оказывались в модном магазине «Сыры», располагавшемся на противоположной стороне Ленина», – писал экс-рижанин Александр Генис, вспоминая свою встречу в «Сырах» с Ульяной Семеновой, легендарной баскетболисткой рижской команды ТТТ. Теперь-то это все одинаково баснословное прошлое: всемирная баскетбольная слава клуба ТТТ (что означает «Трамвайно-троллейбусный трест»), «Советский камамбер», ничем, кроме названия, не отличавшийся от сырка «Дружба» (по словам того же Гениса), зловещая Контора Глубокого Бурения.