«Рим». Мир сериала

Д. Пучков: Да-да, приходите покушать. «Скажи им, что я иду в театр». — «А он говорит: это важно и присутствие обязательно». — «Он становится все более и более назойливым. Кто еще придет?» — «Только семья». И опять переносимся…

К. Жуков: На «малину» к Меммию.

Д. Пучков: Пришла братва. «Хочу обсудить срочное дело». — «С этими?» — «Терпение, Котта! Думаю, тебе понравится то, что я скажу». — «Отдаешь оливковое масло за полцены?» — «Нет, скорее думаю поплотнее заняться торговлей зерном. Отношения с братом Вореном накаляются, думаю, пора положить конец его высокомерию». — «Так это ты взял его золото?» — «Какое золото?» — «О котором болтают на улице все нищие». То есть даже бобры уже все знают! «Это ты». — «Возможно. Не говорю, что я, но возможно». — «И ты скрыл это от меня?» — «Что скрыл?» — «Не шути со мной!» — «Так это ты взял его золото?» — «Ворен думает, что я». — «Он хочет насадить твою башку на кол, и ты напуган, А нам-то что?» — «Никто из нас не справится с Авентином в одиночку, но если мы будем сотрудничать как братья — другое дело. Мы их уничтожим, Авентин будет наш и торговля зерном тоже». — «Не-а». — «Погодите-погодите, я не жду, что вы поможете из братской любви». И начинает расшвыривать бабло.

К. Жуков: Достал немедленно сундучок.

Д. Пучков: Придумано ловко, между прочим. Украл, тут же всех подписал, деньгами забросал. И не только при деньгах будет, но еще и Ворена убьют — новые территории присоединит, благосостояние резко повысится. Ну и эти, естественно, при виде золота устоять не могут. А когда говорят «сколько-то талантов», «сколько-то фунтов» — это типа речь…

К. Жуков: Вес.

Д. Пучков: …а не о том, что это монеты, слитки?

К. Жуков: Нет-нет, это вес. Аттический талант — это 24 кг, если еврейский талант — то 32 кг. Но это не фунт…

Д. Пучков: Серьезные таланты были, да.

К. Жуков: Очень талантливый народ.

Д. Пучков: Да!

К. Жуков: Это может быть вес чего угодно, не только денег. Можно сказать «талант зерна», например. А тут талант бабла. Ну а что они имеют в виду под фунтом — я не знаю. Соответственно, я не могу сказать, какая конкретно сумма в драхмах или в сестерциях имеется в виду. Сценаристы далеко не всегда на высоте в смысле таких мелочей. Ну и конечно, их бы не золотом забрасывали, а серебряными монетами.

Д. Пучков: Поскромнее, да?

К. Жуков: Да, потому что деньги же из Иудеи прибыли, а шекели серебряные.

Д. Пучков: 

А тут Ливия беседует уже с Октавианом или Октавиан с Ливией.

К. Жуков: Октавиан бегает по дому в ярости туда-сюда.

Д. Пучков: «Скажи, муж тебя когда-нибудь бил?»

К. Жуков: «А отец?»

Д. Пучков: «Нет, надеюсь, не давала ему повода». — «Может, отец?» — «Нет». — «Ты благочестивая женщина, это хорошо. Но знай: когда мы поженимся, время от времени я буду тебя бить рукой или мягкой плеткой. Когда буду бить, не думай, что оскорбила меня, просто это доставляет мне сексуальное удовольствие. Помни об этом и не обижайся». — «Да, господин».

К. Жуков: Маленький извращенец вырос.

Д. Пучков: Это действительно доставляет людям какое-то удовольствие?

К. Жуков: В следующей серии почему-то не он ее лупил, а она его.

Д. Пучков: Видимо, ему тоже понравилось.

К. Жуков: Извращенец чертов!

Д. Пучков: Ты, кстати, не обращал внимания на резко возросшее количество всяких секс-шопов, в которых до фига плеток, каких-то клеток и прочего? Я посмотрел идиотский фильм «50 оттенков серого» — бред сумасшедшего! И там тоже все этим заняты — плетки, еще что-то…

К. Жуков: Между прочим, «50 оттенков серого» продали таким тиражом, что, по-моему, на каждого жителя Земли по две книжки приходится.

Д. Пучков: А мне не верят, когда я говорю, что 95 % граждан дебилы.

К. Жуков: Вот посмотрите.

Д. Пучков: По-моему, я занижаю процент.

К. Жуков: 

97 %.

Д. Пучков: Минимум!

К. Жуков: Тут прибывает родня, и Октавиан берет с собой Ливию — познакомить, так сказать.

Д. Пучков: «Это Ливия, дочь Ливия Друза Клавдиана. Я собираюсь на ней жениться». — «Как мило! Добро пожаловать в семью». — «Я пригласил ее, чтобы она отчетливо поняла, что значит быть частью нашей семьи». — «Нечто вроде благородного рабства». — «Рабства? Это что, ты считаешь себя Спартаком?»

К. Жуков: Это он Октавию подкалывает.

Д. Пучков: «Не понимаю». — «Я глава семьи, а ты восстала против меня?» — «Вот бы мне столько смелости». — «Тебе хватило смелости. Я был удивлен: я знал, что мать склонна ко всем видам порока, но ты меня удивила. Я относился к тебе только с любовью, а ты отплатила предательством».

К. Жуков: Презлым за предобрейшее!

Д. Пучков: Да. «Женой только на словах, обязанности жены до сих пор выполняет моя мать, а Октавия занимается тем же с моим хорошим другом Агриппой. Очень удобно для всех участников». — «К чему ты клонишь?» — «Ты отрицаешь?»